– Да-да, – улыбнулся Виталий, – Припоминается что-то такое.
– Не перебивай, пожалуйста, – попросила его Татьяна.
– Начался урок, – невозмутимо продолжал Сергей, – Ильич представил тему урока и решил записать ее на доске. Ап! А мела то на полочке и нету. Где? Он отошел немного от доски и посмотрел наверх. Ага! Мел там. А росточка то наш Ильич был небольшого, ну, вы помните, и чтобы достать мел ему нужно было подойти к доске вплотную и встать на цыпочки. Что он и сделал. А Пашок в эту секунду потянул за ниточку.
Ребята начали потихоньку смеяться, вспоминая недоумение преподавателя, нашаривающего кусок мела там, где его уже не было.
– Ничего не понимая, Ильич отходит на пару шагов от доски, – Сергей говорил сквозь смех, – и смотрит на вершину доски. Что такое? Мел на месте. Лежит спокойненько, ждет его. Тогда Ильич снова подходит вплотную к доске, полностью перекрывая себе видимый глазами обзор искомого предмета. Снова наощупь пытается отыскать то, что должно, по его мнению, быть в том самом месте, куда протянулась рука, но чего на самом деле уже там нет, поскольку нить, натянутая Павликом, подняла мел на недосягаемую для Ильича высоту. Чудеса, видимо, думает Ильич. Он опять отходит от доски, не замечая, как Паша ослабляет натяжение невидимой для учителя нити, заставляя мел вернуться в свое исходное положение. Что за дела? Мел на том самом месте, где его вполне можно достать даже при таком росте, как у нашего преподавателя. Мы, все ученики, еле сдерживаем прорываемый наружу хохот. Но когда Ильич в четвертый или пятый, уж и не помню, раз повторяет одну и ту же операцию с «отошел-посмотрел-увидел-подошел-протянул руку-не нащупал-отошел-посмотрел-увидел» все в классе уже не смогли удержаться от хохота. Повторю. Благо Ильич был нормальным чуваком. Когда до него дошло, что над ним пошутили, он сам долго смеялся вместе с нами.
– Ага. Только Пашке пол-урока пришлось стоять возле доски и отвечать на его вопросы, – вытирая слезы, заметила Ирина.
– Что ж. Он это заслужил, – подтвердил Семен.
– Зяба, а помнишь, как мы играли в охотников? – Александр прижал Анатолия к себе, от чего тот охнул.
– Я все помню, – коротко ответил Анатолий, снова поправляя сползшие на нос очки.
– Это когда, – хохотнула красавица Татьяна, – по-моему, в классе шестом, вы, ребята, приказали ему бежать, куда глаза глядят, а сами устроили на него облаву?
– Точно, – победно пробасил Александр, – Мы его достаточно быстро тогда поймали. Связали руки, ноги, продели между ними какую-то доску и пронесли по школьному двору, как оленя.
Все весело рассмеялись, вспоминая забавную, как им казалось, сцену.
– А вот мне, – тихо произнес Анатолий, – совсем не было смешно. Спасибо вам, ребята, что в тот раз вы не додумались изжарить меня на костре.
– Да ладно тебе, – примирительно сказал Семен, протягивая Анатолию руку с зажатой в ней рюмкой, – Давай, выпьем за то, что нам всем есть, что вспомнить…
Вечер встречи выпускников выдался на славу. Виталию все очень понравилось. Он дал всем клятвенное обещание в следующий раз обязательно присутствовать на подобных посиделках. Более того. Он сам предложил изредка встречаться с друзьями просто так, не дожидаясь какого-либо формального предлога. Что тут говорить? Его предложение было принято с восторгом. Ощущение вернувшегося детства так расслабило Виталия, что он, незаметно для себя, сильно опьянел. Покидал кафе на крайне нетвердых ногах. Как ни странно, именно Анатолий вызвался проводить далеко нетрезвого товарища до дома. Виталий было отказывался, но одноклассники убедили его воспользоваться предложением гораздо более трезвого товарища. Они по телефону оформили услугу «трезвый водитель» и посадили обоих мужчин в автомобиль Виталия. Смирнов назвал адрес и отключился. Как он оказался в своей квартире, мужчина уже не помнил…
