Фараон. Книга 1 - страница 20

Несмотря на спокойствие, Усерамон вздрогнул.

– Хочу, чтобы ты знал, бог Монту, я сейчас говорю не от имени царя Хатшепсут, – мягко сказал он, – я сам не хочу, чтобы с телом моего царя Менхеперра что-то случилось.

– А-а-а, да, у вас же тут конфронтация между силами, которые хотят оказывать влияние на царей, – вспомнил я, – жречество и номархи со стороны Хатшепсут, против тебя и военной элиты на стороне Менхеперра.

Его глаза расширились.

– Ты очень хорошо ориентируешься в наших непростых проблемах, бог Монту, – он склонил голову.

– Ой, – я легко отмахнулся, – для того, кто живёт в Дуате, это не составляет труда.

– Тогда могу я поинтересоваться о дальнейших твоих планах? – осторожно спросил он.

– Жить и никому не мешать, пока твой царь не вернётся обратно от Амона, – я пожал плечами, – желательно при этом ни во что не вмешиваясь.

– Это вызовет небольшие проблемы для нас, – нехотя признался он, снизив голос до шёпота, – мы строили планы мягко отодвинуть царицу в сторону, пока она не сделала царём и свою дочь тоже.

Я почесал подбородок.

– Как-то это не входило в мои планы, – признался я, поскольку крайне не хотелось влезать в местные разборки, несмотря на слова богини, что мне будет не везти, если я не стану выполнять её просьбу. Меня пока полностью устраивала беспечная жизнь фараона.

Визирь задумался, поскольку было видно, что моё появление нарушило не один его план.

– Что ж, – наконец огорчённо вздохнул он, – похоже, у нас и правда нет другого выхода, кроме как услышать ответ богини Бастет.

– И как часто она отвечает смертным? – на всякий случай поинтересовался я.

– Своим жрецам довольно часто, так что будем надеяться, что и в этот раз они её услышат.

– Будем надеяться, – согласился я.

На этом наш обед был окончен, и мы разошлись с ним. Меня после прибытия царицы переселили в дальний угол, что явно являлось признаком неуважения, но сделать с этим я ничего не мог, главным царём считалась сейчас она, мне же с моими двумя спутниками пришлось довольствоваться малым.

Три дня меня никто не беспокоил, городу было чем заняться, ведь прибыл царь, так что встречи, выражение верноподданных чувств и дарение подарков монарху от местных элит заслонило собой всё остальное. Зато я в полной мере ощутил то, что наверняка обычно чувствовал в такие моменты сам Тутмос III, когда ты вроде как царь, а вроде как и нет. Пару раз лишь заглядывал визирь, справиться, как у меня дела, но и всё, в присутствии главного царя никто ко мне больше не рвался засвидетельствовать своё почтение. Мне лично было всё равно, я в политику не рвался ни у себя дома, ни тем более здесь. Но подстраховаться я решил, и в один из дней ожидания поездки мы выехали на прогулку на колесницах, и я проехался вдоль заболоченных полей, засаженных пшеницей и ячменём, ища одну траву, которая помогла бы мне в городе, полном кошек. Поиски увенчались успехом, и, набрав немного нужных корней, я засунул их в кожаный мешок и вернулся к колеснице, ничего, разумеется, не объясняя спутникам. Но они, в принципе, давно уже привыкли к моему странному поведению и ничего не спрашивали.

***

Наконец ожидание закончилось, и по начавшейся утренней суете, меня разбудившей, я понял, что наконец мы отправляемся в поездку. Быстро поднявшись, чтобы слуги провели стандартные утренние процедуры, я отдался им на долгие два часа, поскольку начал привыкать, когда меня всего бреют и намазывают ароматными маслами, а также подводят глаза синим цветом, что, оказалось, здорово спасает на палящем солнце. Оно не так сильно слепило глаза при нанесённой косметике.