– Кстати о ней, – я, несмотря на всеобщие ошарашенные взгляды, повернулся к кошке, – почему она сильнее Ра? Если он не может менять миропорядок, а она может, да ещё и сама устанавливает эти законы? Она ведь дочь Ра, должна ему подчиняться.
«Всё сложно, я не могу объяснить это в двух словах, – смутилась Бастет, – но поверь мне на слово, так оно и будет с этими твоими нововведениями».
– Ладно, тогда потом, – я вернулся к молчавшим людям, – в общем, я уже набросал черновик закона, нужно будет его посмотреть вам с дядей и обсудить со мной.
Верховный визирь низко мне поклонился.
– Мой царь, я пошлю гонца на Ханаан, чтобы попросить его быстрее закончить там свои дела, – сказал он.
– Не стоит, – поднял я руку, – это новые территории, к тому же не такие лояльные к царской власти, как Нубия или Керма, так что пусть всё исследует хорошо, чтобы не пришлось потом два раза возвращаться туда.
– Слушаюсь, мой царь, – с сожалением поклонился Рехмир, – жаль, нельзя с ним оперативно вести диалог в связи с его постоянными переездами. Так хочется быстрее обсудить с ним то, что предлагает твоё величество.
– А где он сейчас? – поинтересовался задумчиво я.
– Должен быть в Тире, он хотел обсудить с госпожой Небамон постройку морских кораблей, согласовать поступление в казну пурпура и остальные дела, которые поручил ему твоё величество, – ответил верховный визирь.
Я повернулся к Бастет.
– Ты ведь можешь найти Усерамона? Если не даёшь мне соколом порулить?
«Это непросто, – задумалась кошка, – я сама ещё не до конца разобралась с его настройками. Монту тут накрутил, конечно».
– Ну, думаю, не сложнее, чем FPV-дроном, – я пожал плечами, – так что?
«Покажу тебе сегодня, небожественное это дело, твоим посыльным служить», – проворчала она.
Я снова вернулся к смотревшим на меня во все глаза людям.
– Подготовьте небольшой деревянный пенал, чтобы он мог поместиться на лапке сокола, и записку для Усерамона.
– Мой царь, – Рехмир сглотнул ком в горле, – всё будет немедленно сделано.
– Так, на чём мы там остановились? – вернулся я к нашему изначальному разговору.
– На гражданстве, мой царь, – пискнул молодой архитектор, который не знал, что и думать, когда я разговаривал то с ними, то с кошкой, к тому же с ней на неизвестном никому языке.
– Так вот, перестройка Фив, внедрение нового налогового кодекса и указа о гражданстве – это главное, чем мы с вами займёмся в ближайшее время. – Я потёр руки. – Причём ближайшее – это не оборот речи.
– Мой царь, – Рехмир мне поклонился, – с твоим величеством ещё хотели послы разных царств встретиться. Я обещал им, что устрою встречу сразу по возвращении твоего величества из похода.
Я не стал в присутствии всех намекать на то, что если он получил за это взятку, то должен со мной поделиться, это с ним можно было обсудить и позже.
– Если так же, как и с финикийцами, – совершенно естественным тоном ответил я, – то запросто, назначай день сам.
– Будет сделано, мой царь, – поклонился он.
– Ну а теперь я готов отвечать на ваши вопросы, – предложил я и если думал, что их не будет, то сильно ошибался. Их было столько, что я едва не пропустил обед и встречу с Хатшепсут, благо Рехмир сам об этом мне напомнил и сказал, что нас ждут. Прервавшись, мы с ним пошли на встречу, обмениваясь по пути информацией. Нужно было отметить, что Бастет захотела присутствовать при этом разговоре и мне пришлось нести её на руках.
