Фаталь оргазм - страница 8



                                                                 но надо.

Δunkelheit

Черные воды Невы
                                 сминаются наго кожью.
Дворник,
                присмотрись и смети,
                                                    всех за мост.
Дворник,
            замети нас
                          за бетонный ковер;
                               а тем, кто похотливо взирает —
                                                                                   прямо в лицо плюнь
                                                                                   и черенком по их
                                                                                                         взглядам
                                                                                                                        ударь.
Дворник,
                нас вдаль сотри,
                где серпантин
                                        и будто бы рай.
Чтобы никогда больше
                                     не причалить,
                                     стряхни нас в Неву,
                                                                       вен черный бальзам.

«Свернувшись…»

Свернувшись
                        в первородное слово
                        на иссохшем берегу
                                                          особистого Вавилона,
тянусь в твои объятия,
                                     к твоим касаниям, —
                                                                        ты больше моего голода.
Уповаю
            на дружескую песнь по райской воле,
            а в твоих глазах,
            словно в спичечной коробке,
                                        изумрудятся бронзовки
                                                                                как предвестники,
                                                                                чего не в силах предписать.

«Словно в алкогольном делирии…»

Словно в алкогольном делирии,
                                                   в вечернем тумане,
                                                   рассеченном
                                                                        придорожными фонарями,
выхватывать мелькающие фигуры
                                                        людей с ножом
                                                                                в кармане
                                                         и их доискивающиеся
                                                                                                взгляды.
А может се отхода того,
                                      чьи крылья
                                                         знали понюшки
                                                         в церквях перед баней.
Но так хотелось тому подохнуть
                                     промерзлой этой зимой,
                                                 оставляющую бисер «испарин тревоги»
                                                                              на восковой пепельно-серой коже.
И кто там внутри неё живет:
                                               мурлыкающий кот,
                                               или пожирающий изнутри крот?
                                                                                                    И кого тот зовет?