Ферма механических тел - страница 5

Тадеуш Шабат собственной персоной. Моя заноза в сердце и заднице одновременно. Дроу снял маску-калаверу, глубоко поклонился и придал лицу выражение сочувствия, соответствующее моей сегодняшней годовщине. Адекватные эмоции психопату не доступны, но он достойно освоил подражание им. По крайней мере на душе у меня потеплело.

– Здравствуй, Теш, – моя искренняя улыбка ввергла в ступор нас обоих. Я все еще рада видеть эту сволочь, для которого являюсь лишь очередной игрушкой в его астральной коллекции. Заявляю, как врач, что идиотизм – это диагноз.

– Решил, что не стоит оставлять тебя в этот день одну, – бархатный голос был пронизан заботой.

Захотелось уткнуться лбом в грудь его обладателю и просто стоять, вдыхая аромат экзотических цветов и амбры. Пришлось напомнить себе, что все чувства дроу – фальшь. И хунгану я интересна только потому, что мне не повезло родиться неслабым медиумом.

– Не утруждай себя этим представлением, – саркастично смилостивилась я. – Шпилька просто вынесла тебе мозг, потому что у меня на клинике ослабли защитные сигилы, вот ты и вспомнил обо мне.

– А они действительно ослабли? – в серых глазах мелькнуло порочное любопытство, острые клыки хищно оскалились.

Ни извинений за его выходку полгода назад с попыткой заставить меня поучаствовать в его экспериментах по изучению одержимости. Ни вопросов о том, как я жила все это время. Я его волную лишь тогда, когда усиливается моя связь с мертвыми. Что и требовалось доказать, как говорится.

Я закатила глаза и кивнула, попутно отбирая так и не врученные мне орхидеи. Душевности подарку не хватает, но вкус у дроу безупречный. Хотя аромат экзотических цветов всегда казался мне излишне приторным. Мне по душе подсолнухи.

Он шагнул в клинику, как к себе домой. Только в отличие от констебля Сьюзена в его движениях не было нарочитости. Потому что барон Суббота был настоящим хозяином квартала Красных фонарей.

Мимоходом он скинул пиджак и цилиндр на изгвазданное кресло, не побрезговал остатками вчерашнего ужина, которые я так и не доела, поддернул брюки и присел на корточки перед начертанными на стенах сигилами. Я, привычная к его раздражающему самоуправству, поставила цветы в высокую тонкую вазу, спаянную собственноручно из подручных материалов после знакомства с ним. Раньше мне никто цветов не дарил.

Стянула с себя рабочий комбинезон и мехаскелет, оставшись в полосатых коричнево-бежевых брюках и серой мужской рубашке. Глянула в мутное зеркало, которое некогда притащила мне Шпилька, поправила короткие рыжие кудри, вечно вьющиеся мелким бесом от влажности, и присела на пол рядом с Тешем.

Белые татуировки на серой коже жилистых рук, рассыпавшиеся по пурпурному жилету белые волосы… на него даже смотреть больно, сердце щемит от нечеловеческой красоты. Как и от осознания, что я для него всего лишь очередной актив.

Хунган мелом и углем подновил линии печатей по периметру клиники, защищающих меня от визитов призраков. Прикрыл глаза, грациозно помахал тростью и прошептал пару неразборчивых фраз. Одной проблемой меньше.

– Спасибо.

– Ты же знаешь, Генри, для тебя всегда пожалуйста, – проворковал Теш, садясь спиной к стене и притягивая меня к себе. Я не сопротивлялась, ведь все-таки соскучилась.

На самом деле, если бы барон Суббота не был единственным, кто способен спасти меня от одержимости, я бы не позволила нашим отношениям зайти так далеко. Я ведь не безмозглая, и понимаю, к чему может привести заинтересованность во мне гангстера. Пока ему выгодно позволять мне работать с враждующими между собой криминальными личностями, сохраняя нейтралитет. Но вдруг ему однажды надоест делиться мной с конкурентами, и он решит, что пора меня приобрести в личное пользование?