* * *
Выбившись из сил, Леон повалился на снег. Пламеневшим лицом почувствовал, как растаяли снежинки, капли потекли по щекам. Заныло расслабленное тело, сдавило в груди, загудело в голове. Наверное, раньше он ощущал это, но старался не замечать, а теперь отступил, сдался. Он зарылся в снег и застонал.
– Вставай, Леон! – тормошил Васко. – Замерзнем. Немного осталось… Мы возвращаемся по своим следам. Я думаю, мы здесь были. – Он опустился на колени рядом с товарищем, перевернул его из последних сил, упал рядом. – Поднимайся, Леон… – Васко начал засыпать. Однако в последний момент заставил себя подтянуть ноги, перевалился на бок, встал на четвереньки. – Уф! – стряхнул дрему, отер лицо снегом. – Раскис? – спросил то ли себя, то ли итальянца. – Мы один раз чуть не замерзли, второй раз Бог не помилует. Очнись! – принялся растирать лицо другу, дуть в глаза. – У нас нет огня – замерзнем! Посмотри на меня, не спи! – умолял его.
Панкальдо с трудом разлепил веки.
– Устал, сейчас… – выдохнул матрос.
Морион скатился с головы итальянца, шапка упала в снег.
– Ты умрешь! – рассвирепел Гальего, схватил матроса за голову растер уши. Панкальдо взвыл от боли. – Мычи, скотина, я не дам тебе подохнуть! – не отпускал его португалец.
Леон открыл глаза, попытался освободиться.
– Не мучь! – попросил он. – Я посплю.
– Вставай! – требовал Гальего. Уши Панкальдо налились кровью, покраснели, распухли. – Больно?
– Да, – итальянец замотал головой и решительно вырвался.
– Вот и хорошо, – обрадовался Васко. – У тебя много сил, ты – крепкий человек. Не губи себя, поднимись!
– Сейчас… – повторил Леон.
Матрос помог ему подняться со снега. Свесив голову на грудь, Леон сидел посреди сугроба, готовый рухнуть на землю.
– Молодец! – похвалил Васко. – Теперь умойся… – натер итальянцу голову снегом. Холодные капли потекли за шиворот. Панкальдо пришел в себя.
– Ты что? – он повернул голову – Зачем уши надрал? Болят… – пощупал набухшее кровью горячее ухо. – А если я тебе?
– Давай, – согласился португалец, – я не прочь. Только сначала встань на ноги! Сам сможешь?
– Попробую, – надулся Леон. – Дрянь ты, а не человек!
Однако пытаться не стал, сидел, мотал головой, ошалело глазел по сторонам. Прошла минута, вторая.
– Ну… – подбадривал Васко.
– Куда нас занесло?! – недовольно пробормотал итальянец, глядя в черноту ночи. – Там кусты или хижина?
– Тень от холма.
– Тень? – удивился Панкальдо.
– Посмотри, какой большой месяц, хоть веревку завязывай!
– Звезды… – поднял голову Леон. – Дева Мария на них…
– Отдохнем немного и пойдем дальше, – предложил Васко. – Не заснешь?
– Нет, – пообещал итальянец.
Они уселись спиной к спине и молча глядели в небо.
– Великаны не дикари, – прерывая зловещую тишину, с далеким волчьим воем, сказал итальянец. – Лихо одурачили нас. Заманили в лабиринт и бросили.
– Могло быть хуже, – мрачно добавил Васко. – Когда следы стали пропадать, из трех превращаться в один, двоиться, разбредаться в стороны, петлять, я подумал: тут кроется что-то неладное.
– Мне казалось, будто кто-то наблюдал за нами – признался Леон. – Почему они не напали?
– Не знаю.
– Надо было засветло повернуть назад, а мы заплутали в холмах. Ты уверен, что это наши следы?
– Они меньше ног туземцев.
– Мне чудится, будто мы здесь не одни. – Леон боязливо огляделся по сторонам. – Почему волки не подходят близко, кого боятся?
