Февраль / Ақпан - страница 4

– Откуда? Кажется, это для уколов. Лучше давай анаши покурим, – предложил Аскарик, открывая полиэтиленовый пакет с травкой.

– Ништяк! Давай!

Даулет скрутил из газетного обрывка самокрутку.

– Так что там про Кану, про его брата? – спросил Аскар, забивая самокрутку анашой.

– Он, короче, работал с бандитами, хорошо зарабатывал, тачку крутую купил, – начал Даулет.

– А, ну помню, бэху. И чё? – Аскар прикурил, шумно вдыхая воздух.

Косяк вспыхнул, затрещал и зачадил приторно-сладким дымом. Закашлявшись, Аскар передал его Даулету.

– Потом, говорят, он украл у них что-то, вот и забрали его в рабство, – продолжил тот, затягиваясь и щурясь от едкого дыма.

– А ты откуда знаешь?

– Кана рассказал. Они к ним домой приходили, все обыскали, потом его брат исчез. И машину они забрали.

– Слушай, чё-то не вставляет, кажется, – сказал Аскар и тут же расхохотался.

– Так можно еще, у нас много, – засмеялся Даука, вскакивая с корточек.

– А ты чё подпрыгиваешь, как девчонка?

– Сам ты как девчонка, овцебык долбаный.

Дом дяди Алихана, огороженный каменным забором, напомнил Аскару мазары нуворишей. Дед говорил про такие: «Цените родителей при жизни, после смерти им высокие мазары что собаке пятая нога».

Аскар позвонил. Ворота открылись, и он въехал в просторный двор. Двухэтажный дом стоял на возвышенности. Прямо перед ним асфальтированная площадка, справа крытая парковка на несколько автомобилей, слева – детская площадка с бассейном. За домом сад и оранжерея.

Дядя Алихан, высокий, полноватый, в спортивном костюме, сидел у камина и читал газету.

– Депутат, говоришь? – пожал он руку Аскару и снова громко расхохотался. – Депутат! Посмотри на него, Салима, вот такие теперь у нас депутаты!

– Аскарик, а я тебя помню! Ты еще маленьким у нас в гостях был. Мы тогда на Кирова жили. Помнишь, Алихан, нашу трешку на Кирова? – тетя Салима и расцеловала Аскара, а потом тихо шепнула: – Ты на него не обижайся, он не со зла. Характер такой.

Аскар кивнул. Тетя Салима продолжила, уже в полный голос:

– Твоя мама такая красавица в молодости была, на Алихана похожа, высокая, статная. За ней такие парни ухаживали…

– А она за босяка замуж вышла, – подытожил дядя Алихан.

Вскоре тетя Салима позвала их на обед в гостиную. Окна во всю стену выходили в сад, прямо под ними была разбита клумба, где яркими пятнами цвели осенние астры. Кроме хозяев, за столом сидели еще четверо: пожилой профессор с женой и внуком и старший внук генерала – Дастан, расположившийся напротив деда. Парень по казахским обычаям воспитывался у родителей отца. Долговязый, в очках, он нарочито равнодушно хмурил лоб и молча ел, время от времени перемигиваясь с внуком профессора. Аскар вспомнил, как им с Даулетом часто приходилось сидеть за дастарханом со стариками и как они переглядывались, наблюдая за ними. Как, оставшись наедине, смеялись, передразнивая речь беззубого старика Карима и каркающий смех старухи Балаусы. Как хохотали над рассуждениями стариков об интернете и мобильных телефонах.

Как раз к моменту, когда гости перепробовали все закуски и салаты, подоспели манты. Тетя Салима, раскладывая их по тарелкам, рассказывала об успехах Дастана в учебе и немного жаловалась.

– Это что за школа такая? И так целый день учатся, да еще заданий столько дают, что ребенок до полуночи не успевает их выполнить. Это при том, что он умный парень. А как другие справляются?