— О, прекрасная леди! — благоговейно изрек мужичок с пивным брюшком, успевший кому-то сплавить свои вилы. — Не подумайте о нас плохо, — попросил он, восторженно глядя на блондинку. — Но знающий человек сказал, что именно фея, проникшая в наш мир через Черные болота, высасывает жизненную силу из людей! И доказательство предоставили — Марику.
— А вот отсюда прошу поподробнее: кто сказал, когда и… что еще за Марика? — одарив Хельгу укоризненным взглядом, потребовал мерсир. Ее вмешательство ему не понравилось. Она это быстро поняла, виновато потупилась и не стала больше разговаривать с деревенскими, предоставляя верховному жрецу право вести диалог. — Откуда вы узнали про фею и про то, как она сюда попала?
Мне тоже было интересно услышать ответ на этот крайне актуальный вопрос. А заодно и скорректировать легенду, чтобы не выглядеть лгуньей в глазах Хэйса, а то весь мой план мог накрыться мокрым хворостом, похоронив надежду на огонек удачи.
— Так Ефросинья же… — Толстяк оглянулся, кого-то выискивая в толпе. Не ту ли шуструю бабку с повадками бешеной белки?
— Баба Фрося! — позвал один из парней, штурмовавших дуб.
— Фрось! — гаркнула тетка, которая не так давно требовала меня сжечь. Но искомой особы и след простыл. Что ж, значит, кто-то из этой компании все-таки смылся под шумок, а я и не заметила впотьмах. — Скажи им, Ефросинья! Пусть тоже узнают правду!
— Правду? — в один голос переспросили мерсир и снежная леди. Они переглянулись, и девушка снова потупилась, а он… эх, не увидела я выражение его лица, потому что лорд снова повернулся к толпе.
— Конечно, правду! — выступила вперед любительница обугленных фей. — Наша знахарка никогда не врет. Она тоже эта… как ее… — Стрельнув глазами на блондинку, тетка выдала: — Прорицательница!
— А еще она бабушка Марики, — пискнул кто-то из-за спин сообщников.
— И ведьма, — добавил в копилку достоинств Ефросиньи здоровяк с двумя факелами.
— И… где она? — в тон им поинтересовался лорд. — Сбежала? Те, у кого совесть чиста, не бегут. — Ответом ему было недовольное сопение и опущенные глаза народа.
Я тоже молчала, поджав губы. Обидно было до ужаса, что эту свору на меня натравила единственная родственница девочки, ради которой я рисковала жизнью. С другой стороны, бабку я тоже понимала: страх потери близкого человека ослепляет, а я ведь еще и память Красной Шапочке подправила. Из того, что осталось, можно было сделать любые выводы, в том числе и печальные для меня. Короче, сама виновата! Знала ведь, что добро наказуемо, а благие намерения приводят прямиком в бездну.
— Ты, — мерсир указал на толстяка, игнорируя стоящую впереди женщину, — ко мне! — Мужичок затрясся, сгорбился, но послушно поплелся к жрецу. Никто не попытался его поддержать или защитить, все молчали и отводили глаза. Даже скандальная тетка отвернулась. — Рассказывай! — приказал Хэйс, глядя сверху вниз на выбранную жертву. — Четко и ясно. Что именно говорила ваша знахарка насчет феи, когда и почему.
Вздох, вырвавшийся у толстяка, был полон облегчения. Он, похоже, решил, что его сейчас публично накажут в назидание остальным. Да уж, запугали лорды тьмы народ, а ведь на деле давно уже никого не трогали, даже в проблемы обычных людей старались по возможности не встревать. Но слухи, подкрепленные жутковатой внешностью и магической силой чернооких магов, действовали безотказно. Чем некоторые и пользовались.
