Она разбросала красные, фиолетовые и синие купюры по письменному столу и ласково погладила их.
– Фиасоль? – Мама легонько постучала в дверь.
– Ко мне нельзя входить! Разве ты не видишь объявление?
«ЭТО НОРКА – вход строго воспрещён!
Стоять в двух метрах от двери!
Здесь синие чудовища с больной головой! Мохнатые черти, голодные как волки! Подвальные привидения, ненавидящие гостей!
Ты слишком близко стоишь у двери!»
– Но мне всё же можно войти? – вежливо спросила мама.
– Входи! – ответила Фиасоль.
– Невероятно! – сказала мама, увидев, как много денег было на столе.
– Да, у меня восемьдесят тысяч крон, – ответила Фиасоль, сложила и положила купюры в старую сумку, предназначенную специально для бумажных денег.
– Это большие деньги, – сказала мама. – Хочешь, мы вместе пойдём и отнесём их в банк?
– Ха! Ну, нет! – Фиасоль удивлённо посмотрела на маму. – Зачем это?
– Чтобы положить на текущий счёт, и ты будешь копить деньги.
– Копить? Зачем?
Мама задумалась.
– Чтобы потратить их на учёбу, на поездки, на жильё, – наконец сказала она.
– На жильё? Мне не надо на жильё! – возмущённо ответила Фиасоль и окинула взглядом комнату, где господствовал ералаш.
– Я думаю о том времени, когда ты станешь взрослой. Тогда пригодятся накопленные деньги.
– Нет, – решительно сказала Фиасоль. – Я хочу потратить эти деньги здесь и сейчас. Мне нужно купить очень много всего.
– Да? И чего же? – изумлённо сказала мама.
– Мне надо купить скейтборд. А ещё резиновую лодку и гитару.
– Гитару?
– Да, я перестала играть на тромбоне и теперь хочу научиться играть на гитаре, чтобы стать бардом и выступать на улицах в больших городах. Я буду это делать, когда вырасту, – ответила маме Фиасоль. – Работы хватит всем гитаристам мира. Это сказал Ингольвюр Гойкюр.
– Вот так новости! И всё это ты хочешь купить сразу?
– Да, если можно, но по крайней мере скейтборд и гитару. И могу прибавить ещё что-нибудь для развлечения. Сама посмотрю, когда пойду за покупками. Скоро пойду.
– Послушай, дружок! – сказала потрясённая мама. – Ты собираешься бегать по городу с такой большой суммой денег, а потом потратить её всю сразу на всякие глупости?
– Ну, да, это же мои деньги, – твёрдо сказала Фиасоль и положила сумку с деньгами в ящик письменного стола. – И никакие это не глупости, – поправила она с обидой.
– Может быть, и так. Но ведь они не принадлежат тебе, как тебе кажется. Я скажу прямо. Ты несовершеннолетняя. Это мы с папой имеем право ими распоряжаться, – решительно сказала мама.
– Моими деньгами?
– Да, так я считаю, – упрямо повторила мама.
– Такого не может быть. Это воровство.
– Фиасоль, ты не поедешь за покупками с твоей зарплатой за целое лето до того, как мы вместе, папа, я и ты, всё не обсудим. Отдай мне деньги, я буду их хранить, пока мы не решим, что с ними будет дальше.
– Нет, я не отдам тебе мои деньги! – Фиасоль была возмущена и обижена. – Мама, уйди из моей комнаты. УЙДИ! НЕМЕДЛЕННО!
В этот день Фиасоль не пошла, как хотела, в магазин. К ней в гости пришёл Ингольвюр Гойкюр, и она рассказала всю денежную историю.
– Я считаю, однако, что твоя мама права, – осторожно начал Ингольвюр Гойкюр.
– Что с тобой, Ингольвюр Гойкюр? Ты должен поддерживать меня!
– Ну да, я думаю, что она отнеслась к тебе несправедливо. Но ты не должна тратить все деньги на эти вещи. Вот я получил деньги прошлым летом, потому что косил траву. Их было не так много, но всё-таки много. И я не потратил все эти деньги на вещи для себя, – спокойно сказал он.
