И тут патроны у обоих кончились.
– Гранату, ебена мать! – прорычал Маккензи.
Это был дополнительный вопрос по билету. Ассистенты, сидевшие на корточках в укрытии, как мальчики на корте, бегом поднесли состязающимся по гранате, те разом вырвали чеку, метнули и взорвались, обезобразив зеленое стрельбище.
Когда дым и пыль рассеялись, в глубоких воронках лежали окровавленные, но живые, курсант и преподаватель.
Обоих унесли в медчасть. Комиссия после небольшого разбора поставила Ивану отлично. О служебном соответствии Маккензи пока не говорили.
Был объявлен получасовой тайм-аут, во время которого Ивану и Джеральду накладывали швы. Капитан вернулся на экзамен весь в повязках и вызвал на поединок Вадима. На этот раз выбрали пистолеты ТТ и по три обоймы каждому. Вадим сразу ушел в глухую защиту, улегся в воронку, образованную взрывом, и стал потихоньку закапываться в рыхлую землю, вибрируя всем телом. Напрасно Маккензи кричал ему про мать и требовал, чтобы Вадим показал хоть какую-нибудь часть тела. Вадима не было видно, из земли торчала только каска и кисть с пистолетом, который производил ритмичные выстрелы.
Оба остались невредимы, Вадим получил удовлетворительно.
Без перерыва экзаменовался Заблудский. Он показал себя настоящим работником культуры, подошел к экзамену как эстет. Потребовал дуэльные пистолеты Лепажа. Тут, конечно, не только любовь к истории и красоте сыграла свою роль. Пистолет Лепажа однозарядный, и Леша надеялся – авось пронесет.
При таких пистолетах и правила стрельбы были дуэльные. Стрелялись с десяти шагов. Преподавателя и курсанта развели по обе стороны барьера, обозначенного ветками боярышника, и скомандовали сходиться. Маккензи выставил руку с пистолетом вперед и направился к барьеру с видом человека, у которого нет времени на пустяки. Быстро расправиться – и дальше.
Заблудский двинулся навстречу капитану бочком, приставным шагом, как артист пантомимы. Внезапно, не доходя метров двух до барьера, Заблудский вытаращил глаза и ткнул указательным пальцем в небо:
– Гляди, ебена мать!
Маккензи, конечно, задрал голову вверх и вытаращился на чудо, увиденное Алексеем. Но ничего там не увидел. Алексей улучил момент и выстрелил. Попал аккурат в пистолет противника, разнес его в щепки. Со страха, конечно. Но выглядело это эффектно. Комиссия впервые зааплодировала.
Маккензи завыл от боли в перебитой кисти, в которой была зажата сломанная рукоять пистолета. Как в дерьмо опущенный.
Алексей получил отлично и особый значок за изящество и артистизм, которым награждались агенты Интерпола, сумевшие справиться с преступником наиболее быстрым, красивым и бескровным способом. На значке был изображен Чарли Чаплин, повергающий на землю с помощью своей трости огромного верзилу.
Разобравшись с курсантами, обратились к преподавателю.
– Капитан! – сказал полковник. – Интерпол отмечает исключительно высокую подготовку русских курсантов, их сообразительность и ловкость. Спасибо, Джеральд… Но вы устали. Вам нужно отдохнуть.
– Да… Да… – потерянно твердил Маккензи. – Но кто будет экзаменовать парней дальше?
– Мы попросим мистера Пак Чжонхи, нашего эксперта, – указал полковник на дремлющего корейца.
– А вы не боитесь, полковник, что в этом случае Интерпол не получит ни одного специалиста? Вдобавок тела отправлять в Россию. Сплошные расходы, – сказал Маккензи.
– Ничего, мы попросим мистера Пака работать в одну треть его силы. – Полковник потряс старичка за плечо. – Серти сри персент, мистер Пак! – проорал он ему в лицо.
