Я сижу на диване и чувствую себя странно из-за того, как меня возбудил поцелуй. Это было больше, чем я когда-либо могла себе представить.
Я смотрю на свое новое кольцо. Мы не должны были целоваться – это ухудшило ситуацию для меня.
Но это было правильным решением для работы. Олег выбрал меня, потому что он потрясающий руководитель, и, каким-то образом, в глубине души, он знал, что я могу справиться с такими вещами. И я чувствую, что у нас есть связь, я действительно чувствую. Олег может не чувствовать эту связь, но она есть, и она поможет нам убедить людей, что мы помолвлены.
И мы определенно можем поцеловаться. Я должна быть счастлива уже от этого. Я счастлива.
Через несколько минут ко мне подходит Вадим и спрашивает, не хочу ли я посмотреть фильм, и я глупо ему благодарна. Да, я хочу посмотреть фильм.
Мы выбираем документальный фильм о Екатерине Великой и достаем соленые орешки.
До конца полета Олег остается в передней части самолета.
Час спустя мы спускаемся сквозь слой пушистых облаков, все ниже и ниже к сверкающей голубой воде и береговой линии Сочи, усеянной высокими зданиями. Мы с Вадимом возвращаемся на свои места впереди.
«Ты сделал свою работу?» – спрашиваю я Олега.
«На самом деле, да, я сделал», – говорит Олег. Не знаю, почему я разочарована. Чего я ожидала? Что он признается, что все время отвлекался на мысли обо мне?
Мы спускаемся по трапу на солнечную посадочную полосу и забираемся в ожидающий нас лимузин. Неужели у Олега есть сеть лимузинов по всей стране, готовых отвезти его куда угодно? Или богатые мужчины одалживают друг другу свои лимузины? Но я не спрашиваю. Я пытаюсь быть спокойной и крутой ко всему. Это моя новая фишка.
Олег весь в работе на заднем сиденье лимузина, а я смотрю в окно на здания, мимо которых мы проезжаем.
В конце концов, мы подъезжаем к пристани. Водитель открывает дверь и помогает мне выйти. При виде этой огромной яхты, мое сердце начинает бешено колотится.
Я знала, что эта яхта будет огромной, но я не ожидала шести этаже. Она ослепительно белая, разделенная полосками темных окон и коричневыми деревянными палубами, гладкая и огромная.
Олег кладет костяшки пальцев мне под подбородок и поворачивает мою голову к нему. Это романтический жест, пока он не рычит. «Черт возьми, постарайся не выглядеть такой удивленной.»
Я стараюсь не поддаваться его рычанию. Я одета как принцесса, в конце концов, скучная принцесса, но все же принцесса, и я собираюсь ступить на борт гигантской яхты размером с футбольное поле! На сто метров длиннее футбольного поля, если верить Вадиму.
Я встаю на цыпочки и шепчу ему на ухо. «Я очень хочу сделать селфи, как я поднимаюсь на борт этой яхты! Тебе, возможно, придется физически удерживать меня от этого!»
На его лице появляется одно из его выражений отвращения. «Не надо», – говорит он.
«Но я же простолюдинка-парикмахер, которую ты вытащил из мрака. Мне кажется, что я могу немного удивиться этой яхте.»
«Никаких селфи. Подумай об этом, Кира. У нас тайные отношения уже больше полугода, и, неужели, за это время, я полностью не познакомил тебя со всей роскошью жизни?»
«Но есть ли у тебя яхта?»
«Нет.» Он практически выплевывает это. Как будто яхты – это зло.
Я сдерживаю улыбку, потому что Олег есть Олег, с его угрюмостью. «Ну, тогда я думаю, что могу быть немного впечатлена.»
«Ты будешь вести себя сдержаннее», – предупреждает он сквозь стиснутые зубы.
