В связи с вышуказанным исследованием обратим внимание на работу Е. Н. Кондрат «Неэффективность законов и пробелы в законодательстве как угроза финансовой безопастности государства»[28], которая вопросы несостоятельности напрямую не раскрывает. В данной статье вопросы несостоятельности, по мнению автора, могут повлиять на национальную безопастность неопосредственно через ее составляющую – финансовую безопастность. В статье предпринята попытка охарактеризовать признаки преднамеренности. Под ними следует понимать неправомерные действия, направленые на сокрытие, уничтожение, фальсификацию бухгалтерских и иных учетных документов, отражающих экономическую деятельность должника. Эти действия лишают кредиторов возможности получить объективную информацию о платежеспособности должника, тем самым лишая последних возможности противостоять механизму осуществления недобросовестного банкротства.
Раскрытие признаков преднамеренности неминуемо требует рассмотрения вопроса о правоспобности и дееспособности юридического лица – должника в рамке дел о несостоятельности (банкротстве). Это связано с тем, что орган управления в случае добровольной ликвидации или же в рамке процедур несостоятельности, предусмотренных законом о банкротстве, имеет свойство к сужению полномочий, компетенции. Данный вопрос также имеет свою историю, которая началась с появлением диссертационного исследования А. Н. Семиной «Правоспособность и дееспособность юридических лиц – должника в ходе процедур банкротства»[29]. Появление исследования «Ограничение правоспобности и дееспособности юридических лиц – должников в рамках дел о несостоятельности (банкротстве)»[30] считаем вполне закономерным в условиях реформирования законодательства о несостоятельности.
Институт несостоятельности (банкротства), без сомнения, является сложным, комплексным институтом, в рамках которого приходиться решать самые различные задачи, стоящие перед кредиторами, должником и уполномоченными лицами. В понятие «уполномоченное лицо» мы вкладываем понятие должностного лица органа, осуществляющего административно-хозяйственные действия, и лиц, осуществляющих организационно-управленические деяния.
В связи с этим считаем необходимым отметить комплексное исследование, посвященное судебной экспертизе, под редакцией Е. Р. Россинской «Судебная экспертиза: типичные ошибки»[31], и монографию К. В. Давыдова «Административные регламенты федеральных органов исполнительной власти Российской Федерации: вопросы теории»[32].
Выделение этих работ обусловлено тем, что отсутствие должного экспертного заключения создает ложность в оценивании реального состояния хозяйствующего субъекта.
Заметим, что исследование в области судебной экспертизы посвящено доказательному значению экспертного заключения. В данном случае подчеркивается, что оно зависит от истинности, внутренней непротиворечивости, точности и достоверности всех действий, оценок и выводов, которые, в свою очередь, должны отличать ошибочность заключения от добросовестного заблуждения эксперта и заведомо ложного экспертного заключения. Именно поэтому нами предпринята попытка в рамках нашей работы раскрыть особенности выявления признаков фиктивного или преднамеренного банкротства, а также отдельно затронуть вопрос об административной юрисдикции по делам о фиктивном или преднамеренном банкротстве.
