– Э–э, вы что, девочки, перепили? – недоумевая, растягивает губы до ушей Новиков. Надо же, сама невинность.
На секунду в душу закрадываются сомнения: а вдруг на видео не Саша? Но я точно знаю: брата–близнеца у него нет, Саша один сын в семье, а у его тети и дяди только дочки.
Двойник? Этого просто не может быть!
Прячу клокочущие эмоции глубоко в себя. И вместо того, чтобы задать грызущий мозг вопрос «Почему?», отвечаю Новикову, как мне кажется, максимально холодно и презрительно:
– Нет, по дороге сюда мы получили первое поздравление. И последнее. Спасибо, милый!
На последнем слове голос дрогнул. Милый даже не допускает мысли, что я все узнала?
Сую ему в руку телефон со включенным видео. Пусть ознакомится, если он еще не видел.
Вряд ли сестрица поздравила его подобным. Она только мне с превеликим удовольствием жизнь отравляет.
И пока он смотрит его, зажав цветы подмышкой, я самостоятельно выбираюсь из автомобиля.
В голове шумит и кружится, в ногах слабость.
Мельком осматриваю себя. Платье в темных пятнах от туши и слез. Подол подметает асфальтовую площадку.
Вырядилась в дорогущее платье. Кому оно надо теперь?
По мере просмотра «кино» лицо жениха вытягивается. И я впервые вижу в нем то, что раньше не замечала.
Саша далеко не мальчик, его и парнем лишний раз язык не поворачивается назвать. Передо мной молодой красивый мужчина. Видный. Перспективный. И на которого пускают слюни многие девушки. Я, глупая, наивно полагала, что мой жених вот уже год, как мы знакомы, а он «ни–ни». Берег меня, как хрупкую хрустальную вазу, а я смотрела на него с восторгом широко раскрытыми влюбленными глазами. Он для меня был моим миром. Моим счастливым настоящим и будущим. Сегодня все разлетелось на мелкие осколки.
Перевожу взгляд на Риту. А девочка–то выросла! Из тощего нескладного подростка она к своим восемнадцати превратилась в фигуристую девушку. Если бы не наглый взгляд, вечно искривленные презрением ко всему губы и дрянной характер, ее можно было бы считать красивой.
Что в ней привлекло Сашу? Безотказность? Или эти наглые глаза, огромные, как у коровы, которые она еще больше увеличила, сделав себе наращенные ресницы?
Или ответом на этот вопрос я опять ищу оправдание своему жениху?
– Ника… – Саша отрывает взгляд от экрана телефона. Для него «открытка» – не меньший шок, чем для меня. Только я видела это впервые, а он участвовал лично. – Рита… – переводит взгляд на мою сестру, – нахера?
То есть он даже не чувствует за собой вины? Его больше расстроило то, что я узнала, а не то, как он мне сделал больно? Он же меня предал! Меня, мои чувства, мою жизнь! Уничтожил все, растоптал.
Забираю из его руки свой гаджет и другой рукой наотмашь бью по щеке. Ладонь словно кипятком обваривает. Часто моргая, хватается за щеку, роняя букет под ноги.
Рита благоразумно юркнула за широкую спину моего отца. Мне ей тоже хочется зарядить. Пинаю букет в ее сторону.
– Свадьбы не будет! – объявляю громко и разворачиваюсь, едва не сковырнувшись на шпильках.
Больше мне здесь делать нечего.
Подхватив подол, чтобы не путался под ногами, почти бегом удаляюсь от здания загса.
Далеко убежать не выходит.
– Ника, стой! – Новиков догоняет, рывком за локоть разворачивает к себе лицом. – Ты не можешь вот так сбежать. У нас регистрация!
– Ты о чем? – нервно смеюсь, выдергивая локоть. – Саша, какая регистрация после этого? – машу перед его лицом рукой с телефоном.
