Взятие шведских судов «Астрильд» и «Гедан» на Невском взморье в ночь с 6 на 7 мая 1703 г. Гравюра А. Шхонебека по рисунку П. Пикарта. 1726 г.
Сам по себе этот бой не имел существенного стратегического или даже тактического значения, но произвел большое впечатление, как на самого Петра I, так и на все его войско. Была одержана крупная моральная победа, которую русский царь посчитал «за доброе предзнаменование, истолковывая его как особое знамение провидения в пользу морских его предначертаний».95 Новость об этом событии быстро распространилась по всему государству и на Петра I со всех сторон посыпались «нижайшие» поздравления. Так, например, 23 мая кораблестроители Ф. М. Скляев и Г. А. Меншиков писали из Воронежа: «Здравствуй о Господе, дослужившись кавалерии св. апостола Андрея! Благодарим милости вашей о известии взятья дву фрегатов, которые взяты трудами особливо милости вашей, хотя на одном 10, а на другом было 8 пушек, а у вас не был ни одной, и вы чрезвычайный учинили с ними бой».96
Медаль «Небываемое бывает». 1903 г.
14 мая 1703 г. состоялся Воинский совет, решивший дальнейшую судьбу укреплений Ниеншанца – Шлотбурга. Было принято решение строить новое укрепление, «понеже оной мал, далеко от моря и место не гораздо крепкое от натуры». В тот же день Петр I, осматривая острова дельты Невы, остановил свой выбор на Заячьем острове. 16 мая здесь была заложена крепость «Санкт-Питербурх», положившая начало будущей столице Российской империи. Деревоземляную крепость, состоявшую из шести бастионов, построили очень быстро, и уже осенью того же года она была вооружена 269 орудиями. В 1704 г. на берегах Невы стали возводить новые укрепления – кронверк Санкт-Петербургской крепости и Адмиралтейскую крепость. Для прикрытия города с моря был возведен форт Кроншлот и установлены батареи на о. Котлин. Шведы трижды (в 1704, 1705 и 1708 гг.) пытались захватить Санкт-Петербург и Крошлот, однако эти предприятия были отбиты. Таким образом, русские войска окончательно закрепились на Балтике.
Безусловно, во всех вышеназванных событиях начального периода Северной войны принимал участие и Ф. П. Пальчиков. Находясь в рядах Бомбардирской роты, он прошел путь от Нарвы до Нотебурга и Ниеншанца, покорил «Осудареву дорогу» и, вероятно, взял на абордаж «Гедан» (или «Астрильд»). Именно с этими событиями связана фраза из уже цитированного нами прошения Филиппа Петровича – «был блаженные памяти с Государем Императором Петром Великим во многих походах, и баталиях, и акциях, и при атаках крепостей». Вероятно, в дальнейшем ему уже не приходилось участвовать в реальных боевых действиях. Будущего кораблестроителя ждала другая судьба, основные контуры которой определилось в том же 1703 году.
После взятия Ниеншанца и «небываемого» боя в устье Невы, благодарственного молебна и трехдневного «веселья», Бомбардирская рота 17 мая прибыла на Олонецкую (Лодейнопольскую) верфь. Эта верфь по праву считается родиной русского флота на Балтике. Она была сооружена на берегу реки Свири несколько восточнее деревни Мешковичи и получила наименование Олонецкой по названию уезда, хотя располагалась близ Лодейной пристани (ныне г. Лодейное Поле). Выбор места для верфи совершенно закономерен – здесь издавна занимались судостроением, а значит, имелись опытные мастеровые люди. Чуть ли не вплотную к территории верфи подступал корабельный лес, неподалеку, в Прионежье, строились Олонецкие металлургические заводы, которые должны были изготавливать пушки и ядра для вооружения судов.
