Философия уголовного права - страница 19

Преступление и наказание: что первично, а что вторично. Казалось бы, вопроса нет: первично, разумеется, преступление. Без преступления нет наказания. Наказание без преступления это либо произвол, либо ошибка. Именно преступление породило наказание как реакцию общества на нарушение сложившегося порядка. Это логично. Но общество не всегда развивается согласно установленным правилам. Недаром на Западе в свое время в противовес материалистической диалектике появилась и активно развивалась философская теория эмерджентности, согласно которой возникновение нового качества или даже качественно нового параметра непознаваемо и не основано на естественных закономерностях развития природы и общества. В изучаемой нами сфере мы наблюдаем сегодня, что уголовная юстиция становится объективно заинтересована в том, чтобы были преступления, так как она – юстиция – «распоряжается» наказаниями. Об этом блестяще написал всемирно известный криминолог Н. Кристи^>[109]. С ним солидаризируется и К. Сесар, считающий, что на Западе сложилась такая система уголовной юстиции, при которой «нужны не только наказания, потому что есть преступления, но и преступления, потому что есть наказания»[110]. Впрочем, это знали и древние римляне, которые отмечали: «ex senatusnonsultis et plebiscites crimina exercentur» – преступления возникают из сенатских и народных решений.

Говоря о преступлении и наказании, нельзя обойти понятие преступности.

Что такое «преступность»? Казалось бы, что может быть проще ответа на этот вопрос: конечно, вся совокупность совершаемых преступлений. Но это механический подход, который уже мало кто из специалистов принимает во внимание. И это понятно: количественные изменения, накапливаясь, способны порождать новое качество, не известное ни одному из составляющих это явление элементов. Известный закон диалектики – переход количества в качество. Выходит, преступность это некое социальное явление со знаком минус. Так рассматривали преступность последние полтора столетия.

Недавно такой подход стали оспаривать. На сегодняшний день есть две основные точки зрения по этому вопросу.

Первая принадлежит профессору Д. А. Шестакову. Он предлагает рассматривать преступность как свойство общества порождать преступления[111].

Такая позиция действительно позволяет по-новому взглянуть на преступность, по-новому оценить многое из того, что нам давно известно. Но это всего лишь один из подходов, один из взглядов на осколок нашего многомерного мира. Его нельзя абсолютизировать (в конце концов, сам Д. А. Шестаков одним из первых начал говорить, что нет абсолютного средства борьбы с преступностью), ибо это явно ограничит использование других приемов и методов познания этого феномена.

Некоторое время назад наши философы любили приводить известный пример В. И. Ленина со стаканом, когда он рассматривал стакан и как стеклянный цилиндр, и как сосуд для питья. Сейчас ссылаться на В. И. Ленина не только не модно, но иногда и опасно, однако это не умаляет достоинство примера. Впрочем, чтобы избежать «политической аллергии», можно использовать и другой не менее известный пример из М. Твена. В его произведении «Принц и нищий» один из героев не может занять трон без большой королевской печати – символа королевской власти. Другой же герой использует этот символ для колки орехов. При познании любого сложного социального феномена очень важна точка отсчета, система координат, в которой этот феномен искусственно препарируется. Преступность не является исключением. Именно поэтому она – и явление, и состояние, и процесс, и закономерность, и зло, и многое-многое другое. Здесь нет никакого противоречия и нет попытки совместить несовместимое. Мир сложен и многогранен, поэтому любые попытки его упрощенного рассмотрения бесперспективны. С другой стороны нет ничего более сложного, как подыскать интегративную оценку изначально сложному социальному явлению. Китайцы пытались много веков подряд сделать это через иероглифы, но на каком-то этапе запутались в бесконечном множестве новых сущностей и пришли к необходимости казнить немедленно каждого, кто попытается изобрести новый иероглиф. Значит, наш разум еще не в состоянии пока охватить весь океан знаний разом и сконцентрировать его в коротком и емком образе, понятии, определении. Что ж, остается только двигаться вперед по тернистой дороге познания.