Философия возраста (возраст и время) - страница 24

Если от фундаментальной онтологии перейти к вопросам философской антропологии как региональной онтологии, тогда обойти вниманием пол и возраст, принадлежность человека к определенной культуре, профессии и т. д. не получится. Антропология рассматривает человеческую жизнь, исходя из экзистенциального устройства Присутствия. Она учитывает поправки, вносимые в экзистирование изменчивостью тела, связанной с его биохронопоэзисом. Ее интерес фокусируется, в частности, на коррективах, вносимых в темпоральность «человека вообще» хроно-характеристиками определенного человека, которые принято относить к его возрастным характеристикам. По ходу осмысления возраста необходимо удерживать связь, существующую между темпо-ральностью (временностью) как способом быть (экзистенциальным временем) и темпоральным статусом тела (временем сущего).

Ситуативное и надситуативное время. Для корректного описания возрастной структуры жизни необходимо различать, как минимум, два уровня временения: ситуативный, который можно определить как временение «малого радиуса действия», и надситуативный. В актах временения второго уровня тесные рамки текущей ситуации преодолеваются и человек овременяет свое существование в биографическом времени. Когда за точку отсчета (за настоящее) берется жизнь в целом, надситуативное временение смещается с персонально-биографического на трансперсональный, исторический уровень. (Тему исторического временения мы здесь не рассматриваем, ограничив себя задачей описать временение на персональном, биографическом уровне.)

Понятие «ситуация» удерживает фактичность экзистенции. Человек не существует в пространстве и времени в формате «вообще», он всегда существует «в частности»: он тот, кто брошен в круговорот сущего, находится в конкретной ситуации, связан с определенными обстоятельствами и обязательствами, с которыми вынужден сообразовываться. Ситуативность имеет пространственную и темпоральную структуру. Вызов, исходящий из ситуации, по необходимости имеет форму «неотложного вызова»: ситуация, в которой мы находимся здесь и теперь, к чему-то нас подталкивает, о чем-то напоминает, чего-то от нас требует и т. д. Жизнь дергает «за рукав»: звенит будильник – просыпайся, пора на работу (на работе ждет отчет, который вчера вечером ты отложил «на завтра»); ты ставишь ногу на порог и слышишь напутствие заботливой супруги: «Танцы в семь, не забудь отвести Машу!».

Настоятельности текущей ситуации соответствует протяженность (глубина) ее сжатых временных горизонтов. Это время с «коротким дыханием»; одна ситуация сменяет другую. Действовать надо прямо сейчас, сообразовываясь с происходящим в настоящее время.

Поясним сказанное на примере. Неприятный разговор с начальством, случившийся на прошлой неделе, не выходит из головы. Этот разговор – мое ситуативное прошлое, воздействующее на поведение в настоящем и ближайшем будущем. Оно сказывается на текущем настроении, определяет мое желание избежать встречи с руководителем, хотя есть вопросы, которые надо с ним обсудить. Скорее всего, я постараюсь не попадаться ему на глаза также и завтра (мое ситуативное будущее). Но «неприятность» – лишь маленький эпизод. Через какое-то время она, оставшись в «рабочем прошлом», забудется, так и не став единицей хранения в долговременной памяти, а отношения с руководством войдут в свою обычную колею. (Однако в случае, если «неприятность» окажется крупной и завершится увольнением, она, скорее всего, войдет в биографическое прошлое: «После того злополучного разговора все у меня пошло наперекосяк… Пришлось уйти с работы. Долго не мог никуда устроиться, начались неприятности дома. Пристрастился к спиртному…»).