Сейвер смотрел на неё сверху вниз, следил за процессом «обувания» с неодобрением. А Лой пытался узнать в этой тощей, не очень-то молодой женщине в мятой мокрой тунике, с грязными слипшимися волосами, изящную теледиву. Старался и не мог. Айрилл больше не существовало, у его ног сидела Айна Лири. И было оглушительно больно и обидно от осознания хрупкой эфемерности красоты. Достаточно полуторачасовой прогулки по парку, чтобы она растрескалась и начала осыпаться. А река смыла её окончательно. И даже ипо как будто потускнел, обнаружил в себе ненужную жёлтую ноту.
Женщина закончила бинтовать ноги, встала, попрыгала, испытывая узлы на прочность. Посмотрела на Лоя… и догадалась, о чём он думает. Улыбнулась грустно:
– Что, такая я вам не нравлюсь? Больше не будете снить моё бриз-шоу?
Лой не ответил. Не знал, что сказать.
На полдороге к переправе они наткнулись на Риву. Очень рассерженную и негодующую. Но Сейвер не дал ей открыть рот. Спросил первым:
– А где мальчишки?
– Да я почём знаю?! Я в воспитатели не нанималась! Я…
– Рива, вы оставили детей одних в лесу? – Айрилл (нет, не Айрилл – Айна) подалась к ней.
– Да что с ними станется?
– Всё, что угодно! – буркнул Сейвер. – Я же объяснял, здесь связь не работает. Как мы их теперь найдём?
Они начали оглядываться по сторонам, будто в этом зелёном лабиринте можно было хоть что-то увидеть, кроме ветвей и листьев.
– А если позвать? – предложила Айна. – Нет, не через коммуникатор, просто так.
И закричала:
– Ялик! Рамир! Вы где?!
Все замерли от неожиданности. Голос её всё ещё походил на звон серебряных колокольчиков. Таким голосом хорошо нашёптывать нежные слова на ухо, петь колыбельную. Но, чтобы кричать в лесу, он не годился.
Зато у Ривы голос оказался подходящий, громкий и резкий:
– Ялик!!! Эй! А ну, отвечайте!
Это подействовало почти мгновенно.
– Мы здесь! – отозвались из чащи.
– Ну, я им задам трёпку! – пообещала Рива и рванула на голос.
И все поспешили за ней.
На поляну Лой вывалился последним. И остановился в восхищении – на краю лужайки высился громадный цветок. Широкие, мясистые листья были глянцево-гладкими сверху и ворсистыми снизу. Они ритмично, будто в такт неслышной мелодии, покачивались на длинных, чешуйчатых, отливающих бронзой черешках и переливались всеми оттенками сине-зелёной части спектра. Они будто струились в воздухе, притягивали, манили к себе. И аромат! Тонкий, изысканный, совершенно неуместный в этом примитивном лесу. И сильный. Даже на противоположном краю поляны Лой ощущал его. А ноги сами собой несли всё ближе и ближе.
Мальчишки стояли у подножья цветка, рассматривали что-то, белеющее в траве.
– Назад! – внезапно осипшим голосом закричал Сейвер. – Отойдите от него!
– А что это такое? – полюбопытствовал Ялик. – Здесь кости лежат. Настоящие!
Рива не оставила охотнику времени на объяснения. Подскочила к мальчишкам, вцепилась Ялику в плечо, оттолкнула от растения.
– Кто вам позволял сбегать, паршивцы?! Мало без вас неприятностей?
– Мы только хотели… – начал мямлить растерявшийся Ялик.
– Хотели! – передразнила его Рива.
Она не замечала, что делается за её спиной. Зато Лой видел превосходно. Листья цветка задрожали сильнее, черешки, те, что были поближе к людям, начали странно изгибаться, будто и не черешки это были. И вдруг один лист упал на плечи женщины, обхватил, будто мягкое покрывало, и… поднял её в воздух!
Всё случилось так быстро и неожиданно, что никто и вскрикнуть не успел. Рива взбрыкнула ногами, одна тапочка слетела, сделала замысловатый пируэт, шлёпнулась посередине поляны. И когда Лой, невольно проследивший за траекторией тапочки, вновь поднял голову, Рива была высоко. Лист пеленал её всё туже и туже. Вот руки женщины исчезли в его сине-зелёной мякоти, ноги… Ещё чуть, и края листа сойдутся, превращаясь в кокон… И лишь тогда Рива закричала.
