Он знал, что в течение дня лучше будет отвлечься от размышлений о предмете, и потому постарался провести время с людьми, которые заведомо не станут говорить с ним о тайном голосовании. Утром он навестил мистера Лоу и беседовал с ним почти час, ни словом не обмолвившись, что собирается в тот же день выступать в парламенте. Затем нанес еще несколько визитов и около трех явился на Портман-сквер, надеясь застать лорда Чилтерна. Наступил уже конец февраля; Финеас часто виделся с леди Лорой, но не с ее братом, однако от нее узнал, что тот был вынужден приехать в Лондон из-за морозов. Швейцар лорда Брентфорда сказал, что лорд Чилтерн дома, а проходя через переднюю, наш герой столкнулся со старым графом. Финеасу пришлось объяснить, зачем он пришел.
– Лорд Чилтерн здесь? – спросил граф, обращаясь к слуге.
– Да, милорд. Его милость прибыли вчера вечером.
– Вы, верно, найдете его наверху. Я и знать не хочу, что он делает, – бросил лорд Брентфорд, будто негодуя, что кто-то пришел в этот дом навестить его сына, и резко отвернулся. Впрочем, не дойдя до парадной двери, он, видимо, передумал. – А кстати, Финн, какого перевеса нам ждать нынче вечером?
– Думаю, в голосах недостатка не будет, милорд.
– Что ж, полагаю, мы в безопасности. Вам стоило бы выступить с речью.
– Быть может, я так и сделаю, – Финеас почувствовал, что краснеет.
– Непременно, – сказал граф. – Непременно. Если увидите лорда Чилтерна, передайте, чтобы зашел ко мне, прежде чем уедет из Лондона. Я буду дома завтра до полудня.
Безмерно удивленный, Финеас, разумеется, поспешил заверить, что выполнит это поручение, после чего направился к своему приятелю.
Он нашел того стоящим посреди комнаты, без сюртука и жилета, с гантелями в руках.
– Когда нет охоты, приходится заниматься этим, – пояснил лорд Чилтерн.
– Полагаю, это полезно.
– И позволяет убить время. В Лондоне я чувствую себя, как цыган в церкви, пока не настанет вечер. Днем мне совершенно нечего делать и некуда пойти. Я не могу торчать у окна в клубе, как некоторые. К тому же моя физиономия опозорила бы любое приличное заведение. Я состою в Трэвелерс-клубе, но сомневаюсь, что тамошний швейцар меня пропустит.
– Сдается мне, вы бравируете своим образом изгоя, – сказал Финеас.
– Я бравирую тем, что никогда не пойду туда, где меня не желают видеть. Хотя, в сущности, мне ведь и здесь не рады.
Тут Финеас передал ему, что сказал лорд Брентфорд.
– Он хочет, чтобы я пришел завтра утром? – переспросил лорд Чилтерн. – Пускай изложит все в письме. Я не намерен идти к нему, чтобы он меня оскорблял, будь он хоть сто раз моим отцом.
– На вашем месте я бы непременно пошел.
– В нынешних обстоятельствах – сомневаюсь. Сперва пусть скажет, чего хочет.
– Я, во всяком случае, не могу его об этом просить, Чилтерн.
– А я прекрасно знаю, чего он хочет. Это все Лора. Она вмешивается, и совершенно зря. Вы знакомы с Вайолет Эффингем?
– Да, знаком, – с удивлением сказал Финеас.
– Они хотят выдать ее за меня.
– А вы не хотите жениться?
– Этого я не говорил. Но неужто вы думаете, будто такой девушке нужен человек вроде меня? Да она скорее пойдет за вас! Ей-богу, пойдет! Вы знаете, что у нее три тысячи в год собственного дохода?
– Я знаю, что у нее есть деньги.
– В том-то и дело. Я бы взял ее без единого шиллинга, хоть завтра, если бы она согласилась, потому что она мне нравится. Никогда в жизни мне не нравилась ни одна девушка, кроме нее. Но что толку? Меня выставили таким чудовищем – особенно постарался отец, – что любая приличная девица будет меня избегать как огня.
