Финеас Финн - страница 78



– Если вы постараетесь соответствовать его ожиданиям, отцу будет не в чем вас упрекнуть.

– На его упреки мне плевать. Он дает мне восемьсот фунтов в год и отлично знает, что, если прекратит это делать, я в тот же день пойду к ростовщикам. У меня не будет другого выхода. Он не может лишить меня наследства – ни единого акра фамильной земли, но при этом не хочет помочь мне с деньгами, чтобы вернуть долг Лоре.

– Леди Лора едва ли нуждается сейчас в деньгах.

– Мерзкий ханжа, которого она выбрала в мужья и которого я ненавижу всем сердцем, богат, как Крез. Но у Лоры должны быть собственные деньги – и рано или поздно она их получит.

– На вашем месте я поговорил бы с лордом Брентфордом.

– Я подумаю об этом. А теперь о вашей поездке в Уиллингфорд. Лора сказала, что вы приедете в марте. Я буду рад принять вас и могу дать вам лошадей для охоты. Правда, мои все носятся как дьяволы и рвут удила как бешеные, им нужна твердая рука. Но вы ирландец – вы таких, верно, любите.

– Не стану говорить, будто вовсе не люблю.

– Я люблю. Мне нравится, чтобы в седле было чем заняться. Когда я слышу, что на такой-то лошади сидишь, как в кресле, я всегда отвечаю, что в этом случае ей место в гостиной. Приезжайте непременно. Я останавливаюсь в «Уиллингфордском быке», это всего в четырех милях от Питерборо.

Финеас обещал приехать и попытать счастья с норовистыми лошадьми, после чего откланялся, настоятельно посоветовав лорду Чилтерну не пренебрегать встречей с отцом.

Следующим утром в половине двенадцатого лорд Чилтерн, простояв полчаса спиной к камину в большой мрачной столовой, внезапно позвонил в колокольчик.

– Скажите графу, что я дома и готов прийти, если ему угодно, – велел он слуге, и тот, вскоре вернувшись, сообщил, что граф ожидает.

Лорд Чилтерн проследовал в комнату отца.

– Освальд, – начал старый граф, – я послал за тобой, чтобы поговорить об одном деле. Присядь. – Тот сел, не проронив ни слова. – Я весьма огорчен тем, как все обернулось с деньгами твоей сестры.

– Я огорчен не меньше. Вместе мы могли бы собрать деньги и вернуть ей хоть завтра, если бы вы согласились.

– Она оплатила твои долги, хотя я был против.

– Как и я.

– Я обещал ей, что не дам ни гроша, и если, как ты выражаешься, верну их «хоть завтра», то поставлю себя в глупое положение. Но я готов сделать это, готов тебе помочь – при одном условии.

– Каком же?

– Лора говорила мне – и не раз, если уж на то пошло, – будто ты питаешь привязанность к Вайолет Эффингем.

– Но Вайолет Эффингем, к несчастью, не отвечает мне взаимностью.

– Быть может. Разумеется, мне ничего не известно. Я никогда не позволял себе ее расспрашивать.

– Даже вам, милорд, это едва ли удалось бы.

– О чем ты? Я же говорил, что никогда этого не делал, – рассердился граф.

– Я лишь хотел сказать, что даже вы едва ли могли задать мисс Эффингем такой вопрос. Я его задавал, и она мне отказала.

– Но девицы поступают так сплошь и рядом, а потом выходят за тех, кого прежде отвергли. Лора считает, что Вайолет согласится, если ты будешь настойчив.

– Лора заблуждается, милорд.

– Полагаю, заблуждаешься ты. Лора и Вайолет – очень близкие подруги и, без сомнения, говорили об этом. Во всяком случае, выслушай меня. Сам я, разумеется, вмешиваться не стану. У меня нет на это никаких прав.

– Ни малейших, – подтвердил лорд Чилтерн.

Замечание это раздосадовало графа до того, что он едва не вспылил и, осекшись, собирался уже сказать сыну, чтобы тот шел прочь и никогда больше не показывался ему на глаза, но все-таки подавил вспышку гнева и продолжал: