Фиолетовый снег - страница 7

– А, значит, коллектив присутствовал!

– Понимаешь, после таких инсинуаций любая порядочная девушка уйти просто обязана!

– Мама, чего ты хочешь от меня? – Прервала я воспевание моральных качеств сестрички.

– Пожалуйста, поговори с Семеном! Может, он возьмет ее в свою фирму или куда пристроит? Все-таки она привыкла получать определенный доход, и лучше, если ее примут не просто с улицы, а по знакомству!

– Она, конечно, мне сама позвонить не могла?

– Дочка, ну ты же знаешь, какая она гордая и независимая!

– А заставить тебя меня упрашивать ее гордыня позволила?

– Что ты… Это я сама! Просто так ее жалко, что сердце болит! – Мать прижала к груди ладонь посильнее, прибегнув к единственному аргументу, против которого бороться после ухода папы я не могла. И она это знала. Смерть отца для меня была страшным ударом. Маринка была маминой дочкой, а я – папиной. Нас интересовали одни и те же события: в зимние выходные мы катались с гор на лыжах и санках, летом – рассекали на велосипедах и плавали в речке. У нас была одна на двоих жизненная позиция и один характер. Хотя я внешне похожа на маму, а Марина – на отца. Короче, мать применила запрещенный прием, чтобы заставить меня пристроить свою ненаглядную и лучшую в мире девочку.

– Хорошо, – скрепя сердце, пообещала я. – Поговорю с Семеном на выходных.

– Вот и ладно… – Засуетилась вокруг меня мать. – Тебе, наверное, уже пора?

– Конечно пора. – Поднялась я с табуретки. – Береги себя.

В выходные я поговорила с Семеном, он взял Маринин телефон и в течение недели обещал с ней побеседовать. Сказал, что у них в юридическом отделе как раз освободилась вакансия. Я облегченно вздохнула и занялась своими текущими делами.

***

Второй понедельник сентября встретил меня мелким дождем и восторженной Олечкой Александровной. Увидев, как я припарковалась, она поспешила мне навстречу и тут же схватила меня под руку.

– У нас необыкновенные новости? – Спросила я хмуро, раздражаясь на дождь и промокающее пальто.

– Ты видела новенького мальчика в моем классе? – С сияющими глазами сразу спросила она.

– Видела. И что? – Заинтересовалась я.

– У нас был классный час! Мы с ним побеседовали. Ты даже не представляешь, насколько он милый и обходительный! Ребята избрали его старостой!

– Да-а?

– Девочки так за него голосовали! Даже Дроздова с Петровой не спорила!

– А мальчики? – Я посмотрела ей в глаза.

– Часть класса тоже была за. Остальные – за Кузнецова. Ты же знаешь, он старостой у них с пятого класса!

– И ты позволила выбрать Бортникова?

– А что? Он хороший, вежливый мальчик. Настоящий лидер! Умеет организовывать ребят.

– Ты не забывай, что класс у них выпускной. Им надо заниматься учебой, а не отвлекаться на всякие разборки и недоразумения. А при резкой смене лидера возможен конфликт.

– Не преувеличивай! – Обиделась Олечка. – Все будет хорошо.

– Кстати случайно не знаешь, откуда он у нас появился, весь такой из себя замечательный?

– Знаю! – Ответила тут же Олечка, обрадованная тем, что я чего-то не знаю. – Он приехал из Питера. Говорит, отца перевели к нам. Военный, кажется.

Дождь припустил сильнее, и последние метры до школы мы уже бежали. Вешая пальто на просушку в учительской раздевалке, вдруг показалось, что по мне мазнул пристальный взгляд серых прозрачных глаз. Я дернулась. Наверное, померещилось.

***

Уже с понедельника все учителя, пообщавшиеся с Бортниковым, ходили целиком и полностью очарованные его знаниями и безупречно-вежливой манерой поведения. Белая роза, не сбрасывая лепестков, символично стояла посреди учительской. Место его присутствия в школе можно было определить по толпе поклонниц, робко гуляющих в сторонке неподалеку от своего кумира. А в воздухе ощущался запах назревающего конфликта.