– Какого черта мы сюда поперлись? – проворчал Денис, озираясь. Похоже, что ему здесь тоже не слишком нравилось.
– Ника! – неожиданно заорала Шомова, и все дружно вздрогнули.
– Чего орешь, дура? – грубо оборвал ее Игореха, ткнув в спину. – Так и разрыв сердца получить можно!
Серега с досадой пнул подвернувшийся под ноги кусок асфальта размером с яблоко. «Глупая затея, – подумал он. – Пройти сюда в сумерках мог только тот, кто эту дорогу наизусть знает, но чтобы сама Ника отправилась сюда на ночь глядя? Бред».
Кирпичный остов бойни, сложенной еще до войны, проглядывал над буйными зарослями. Проклятая малина оплела все подходы к нему и грозила в кровь разодрать каждого, кому придет в голову сунуться в ее густой полумрак. На крайних кустах светились на солнце спелые ягоды, огромные и яркие. Шомова не удержалась и сунула парочку в рот, жмурясь от удовольствия.
– Светка, ты жрать, что ли, сюда пришла? – недовольно буркнул Денис.
Серега потоптался на месте, выискивая проход в сплошной малинниковой стене, и вдруг обнаружил свежий лаз. Ребята столпились перед брешью в кустарнике и переглянулись. Кому могло понадобиться собирать ягоду здесь, если малиной зарос весь здоровенный пустырь в Тропинках, да и по краю леса у Старого поселка ее было полно?
Впереди, за кустами, что-то негромко брякнуло, и над прокопченным углом уцелевшей стены с шумом взметнулась в небо большая птица.
Не сговариваясь, ребята ломанулись в оставленный кем-то проход. Серега лез первым, не обращая внимания на колючие ветки, цепляющиеся за футболку и царапающие руки, на то, что с верхушек кустов дождем сыплются за шиворот спелые ягоды.
Протоптанный в кустах лаз сворачивал у глухой стены и вел в обход до большого пролома, из которого до сих пор торчал почерневший и искореженный пламенем рельс коньковой балки, проломивший стену почти до основания, когда рухнула крыша.
В развалинах снова брякнуло, а потом из-за горы щебня, заросшей сухим мхом и чахлой травой, раздался низкий утробный рык.
У Сереги волосы встали дыбом, он вздрогнул всем телом и словно прилип к месту, не в силах пошевелиться. За спиной с треском врубались обратно в заросли малины одноклассники, стремясь поскорее убраться прочь.
– Кто здесь? – просипел Серега, двумя руками вцепившись в острые грани обломанных кирпичей на краю пролома. – Ника? Отзовись!
Над кучей поднялась большая лохматая собачья голова. Пасть была оскалена, а темные глаза недоверчиво сверкали на Серегу из густой грязно-серой шерсти.
– Вот блин! – он едва не осел на разом подогнувшихся ногах. – Кыш!
Но собака уходить не собиралась, только зарычала низко, угрожающе. Где-то за кучей запищало.
– Эй! – попятившись от пролома и оглядываясь на малинник, крикнул вслед ребятам Серега. – Эй, это просто собака! Тут щенки у нее!
Обратно к ферме, которую накануне вдоль и поперек обшарили поселковые мужики, возвращались ни с чем, а на следующее утро в Малинниках появились первые машины поисковиков «Лизы Алерт».
* * *
Андрей Бойко взял на работе неделю отпуска за свой счет и встречал приезжих сразу за мостом. Когда показался первый джип в приметных наклейках, он замахал руками и попятился к пыльной обочине, показывая, куда съехать.
С пассажирского сиденья выбрался длинноволосый парень в красной бандане и, щурясь на солнце, протянул Андрею руку.
– Я Михаил, старший группы. А вы Андрей, отец Ники?
