– Hello, Serge! Welcome to our city! My name is Kate, I will be your buddy today1, – протараторила Катька на одном дыхании.
– О, Катрин, мне очень приятно, можно по-русски, – ослепительно сияя белозубой улыбкой, ответил конголезец с волшебным французским прононсом, сильно грассируя на звуке «р». – Пардон, но мы чуть-чуть бухали с дэмбеля в поезде. Они зашли со мной в Москва, в Москве… И они там были в президентский полк и едут в Барнаул. Они говорили, что когда есть дэмбель – это большой праздник, и поэтому надо бухать. А я не люблю бухать, но уважаю русские традиции, и я чуть-чуть бухал русская водка, водки, – выдохнул вместе с алкогольно-селедочными парами африканский братан дембелей, по всей видимости из уважения к традициям приобщившийся одновременно и к русскому закусону.
По дороге в студенческий городок Катька узнала, что ее новый конголезский друг – уже почти совсем русский, потому что пять лет учился в Ивановском госуниверситете, жил в общаге и постиг все прелести веселой студенческой жизни, причем с особым удовольствием он постигал прелести молодых студенток, не слишком обремененных избытком целомудренности. Но при этом, как оказалось, на родине он успел обзавестись семьей с парочкой подрастающих Сергеевичей (или Сержевичей?), которые с нетерпением ожидали его возвращения в качестве высококвалифицированного специалиста в сфере информационных технологий. Дабы охладить горячие намеки своего экзотического спутника, которые тот с упоением начал расточать в сторону своей юной buddy2, Катька поспешила сообщить ему, что у нее тоже все в личной жизни хорошо, и есть парень с самыми серьезными намерениями, так что призывные взгляды и комплименты Серж может приберечь для более подходящих объектов.
Да, парень… А с парнем как раз все было не совсем так, как она рассказала своему назойливому другу. Хотя на первый взгляд, против истины она не погрешила – парень действительно есть, да и намерения у него самые что ни на есть… Вот только хорошо ли в личной жизни? На этот счет у Катьки с некоторых пор стали появляться сомнения. И даже не сомнения, а так, какая-то внутренняя мышь слегка подгрызала ее безоблачное счастье. Вот какие претензии к Грише? Да вообще никаких, можно сказать, идеал и мечта большинства нормальных девушек – симпатичный, со спортивной фигурой и широкими плечами, неглупый, в этом году юрфак заканчивает, а значит, и работа будет денежная и престижная, не курит и не пьет, ну, разве что по праздникам чуть-чуть, внимательный, подарки дарит, да и в постели к нему претензий нет, одним словом, предел мечтаний. Но вот в своей нормальности Катька последнее время начала сомневаться – чего ей еще нужно, дурынде?.. Все-таки внутренняя мышь – не самое приятное домашнее животное, и дератизацию мозга, к сожалению, у нас не делают, хотя некоторым бы сия процедура не помешала.
– Извините, – отвлек ее от рефлексий незнакомый голос.
– А?.. – встрепенулась Катька.
К ним подошел незнакомый мужичок поддатой наружности и, неуверенно наклонившись к уху девушки, пробубнил: «А можно я, это, с ним сфоткаюсь? А то я, это, с негром никогда не фоткался». И кивнул головой в сторону африканского гостя, пыхтящего под тяжестью огромного чемодана.
– Да что вы у меня-то спрашиваете, он что, моя обезьянка что ли? Собачка? Да и вообще, – фыркнула Катька, – у него и спрашивайте.
