– Что ж, может быть, мои фантазии наконец-то сбываются! На самом деле… Подожди, нет… – сказал Рори, вырываясь из своего пузыря. – В приложении все анонимно. И ты сам не знаешь, с кем имеешь дело. Может, девушка – огонь, а может… Так и в неприятности можно вляпаться!
– Представляю, если бы тебе действительно пришлось знакомиться с женщиной, – саркастически сказал Колин.
– Боже, ты можешь себе представить? – саркастически усмехнулся Рори. – В любом случае, я весь день буду умирать от похмелья, так что работы у меня будет меньше, чем обычно.
– Что может быть меньше, чем ничего? – шутливо спросил Колин.
– И это мне говоришь ты, опытный бухгалтер!
– Вообще-то формально бухгалтер – ты. Я – актуарий.
Рори выглянул за дверь: не прячется ли поблизости Карен.
– Ладно, думаю, горизонт чист, – сказал он, снова надевая солнечные очки. – Может, взять палку и притвориться, что я просто не вижу Карен?
– Результатом будет еще десяток презентаций на тему офисного этикета, – предсказал Колин. – Просто не высовывайся.
– Справедливо подмечено! – сказал Рори, быстрым шагом пересекая коридор.
Оставшись один, Колин рассмеялся. С Рори не соскучишься! Две противоположности, они прекрасно дополняли друг друга. Колин был ангелом на плече Рори, а Рори – дьяволом на своем собственном.
Даже к одиннадцати часам утра Тара еще не отошла от того, что сказала ей Эмили. Сравнить ее с этой женщиной, Мэри? Это же просто нелепо! Ладно, может быть, у Тары не было секса больше полугода, а оргазма – и того дольше, но чтобы ее сравнивали с Мэри? С МЭРИ?!
Тара – не какая-нибудь набожная пуританка! Она – вполне современная женщина. Разве нет? И не она виновата в том, что ее желания не исполняются. Конечно, она выросла в католической Ирландии и посещала монастырь. Единственный урок полового воспитания, который у нее когда-либо был, провела монахиня, умудрившаяся за весь разговор ни разу не употребить слово «секс». Может быть, она и не была совсем уж раскрепощенной, но и ханжой себя назвать не могла. Ей нравилось думать, что она не страдает от чувства католической вины, но ее покойный отец был религиозным человеком, и ей постоянно снился сон, в котором он представал в образе малиновки и спрашивал: «Как долго ты не ходишь на службу?»
Она попыталась выбросить из головы сравнение с Мэри. Эмили, вероятно, просто выводила ее из себя. Это было бы не в первый раз.
Тара направилась в комнату отдыха – приготовить третий за день кофе. Она была единственной, кто называл это помещение комнатой отдыха. Официально та называлась «игровой», и бильярдные столы, игровые автоматы и телеэкраны должны были, как предполагалось, помогать сотрудникам преодолевать творческие блоки. Войдя, Тара увидела трех парней – Томми, Марка и Роба, – играющих в настольный футбол. Она ничего против них не имела, но сейчас их энергия била через край, как у участников мальчишника. Каждый из них был умен по отдельности, но их коллективный IQ стремился к нулю.
Лучшим маркетологом в этой тройке, несомненно, был Томми. Он знал, что хорошо продается, и мог договориться о любой сделке с помощью модных словечек, которые на самом деле ничего не значили. Его любимая фраза звучала так: «Пора перестать собирать точки, пора их соединять». Как ни пыталась, Тара это изречение понять не могла. Марк был неплох в работе, но выражался только спортивными метафорами, а жира у него на голове хватило бы, чтобы жарить чипсы. Однажды Тара в его присутствии заказала
