– Отставить! – рявкнул я так, что на мгновение в таверне повисла звенящая тишина.
Пользуясь моментом, я вломился плечом в толпу местных мужиков и, растолкав их в стороны, через минуту оказался между ними и ощетинившимся десятком. С некоторым удовольствием для себя отметил, что тут же находились и оба обозных, вооружённых длинными ножами. Молодцы мужики, не бросили моих пацанов.
– Ну, и что тут происходит? – поинтересовался я, уперев руки в боки и оглядываясь по сторонам, – кто объяснит?
– А ты сам-то кто таков будешь? – послышался чей-то голос, – командует тут.
– А я и есть их командир, – охотно отозвался я, – сержант Лейб-гвардии Его королевского величества Конно-пикинёрного полка.
Ну, тут я, конечно, маленько загнул. Всё ж таки, по чести говоря, меня из полка уже с полмесяца, как отослали. Но местному населению такие тонкости знать не обязательно. Зато мне весу в их глазах прибавит.
– А Вы тоже хороши, – обернулся я к своим, – чуть что, сразу за мечи хватаетесь. Не могли простым мордобоем обойтись? Тоже мне, нашли себе противников, – с некоторым пренебрежением добавил я.
Само собой, всё вышесказанное предназначалось вовсе не для моих разгильдяев, а для местных мужиков, тесным кругом обступивших нас и чутко прислушивавшихся к каждому моему слову. Похоже, моя последняя фраза несколько смутила мужичков. Всё ж таки, что не говори, а перед ними десяток солдат армии Его королевского величества. Кто его знает, на что они способны.
– Не нравится тебе мой солдат, сам суд не чини! – продолжил я между тем, обращаясь уже напрямую к местным, – подойди ко мне, я разберусь. Виноватого накажу. У меня на то и сила, и власть имеется! А у тебя эта власть есть?
– А мы тут сами себе власть! – отозвался крикун, – сами правим, сами судим! Верно, народ?
– Что ты сказал? – прищурился я, – сам себе власть? Может, тебе и Его монаршее Величество не указ? Уж не шпион ли ты вражий, народ мутить подосланный? Отвечай!
Мужичок, понявший, что сгоряча сболтнул лишнее, поспешил от греха подальше скрыться за соседскими спинами.
– Ты, мил человек, не шуми, – примирительно прогудел в бороду высокий и дородный мужик, – у нас тут лазутчиков вражьих нету. Мы все друг дружку давно знаем. Ну, брякнул дурак не подумавши… С кем не бывает!? А вот ежели ты и впрямь их командир, то уж и рассуди по чести. Что б, значит, и народ не в обиде, и твоим наука…
– Так, понятно, – обвёл я взглядом всю толпу, – тогда, для начала, все разошлись! Говорить только с тобой буду. Остальные молчат и в разговор не лезут! А вы, – я повернулся к своим, – мечи – в ножны.
– Ага! Сейчас! – оскалился Грызун, – я такие дела знаю. Только спрячь перо, тут же на куски порвут…
– Ты что, не понял? – прошипел я, разворачиваясь к вору всем корпусом, – по-другому объяснить?…
Грызун глянул в мои наливающиеся чёрным туманом глаза, затравленно бросил короткий взгляд по сторонам и через силу, ломая себя, медленно всунул меч в ножны. Потом судорожно выдохнул и рухнул своим тощим задом на скамейку, стоявшую за спиной. Остальные, настороженно косясь на не утихомирившихся до сих пор селян, последовали его примеру.
Дождавшись, когда приказ будет выполнен, я повернулся к дородному мужику, во взгляде которого теперь читалось явное уважение.
– Тебя как звать?
– Гролон я, торговыми делами тут занимаюсь…
– А меня можешь называть сержант Грак Ну, давай, присаживайся, Гролон. Рассказывай, что тут приключилось, пока я с вашим старостой общался.
