Девушки в футболках с лицом Вавилова подались вперед, стремясь разглядеть кумира за спинами пассажиров. Но двери сомкнулись. «Откуда рейс?» – взволнованно закричали фанатки туристам. Но те только отрицательно помотали головами. «Не понимают!», – торжествующе заявила высокая и тощая девушка.
Степан Михайлович достал телефон и нашел контакт Демина. Нажал на вызов. В ухо зазвучал рингтон из фильма «Грозовой фронт».
– Слушаю! – голос Демина звучал глухо.
– С прилетом, я вас жду на выходе. Чтобы лично вручить Денису письмо, – веско произнес Хомяченко.
Он отметил, что Демин даже не ответил на приветствие. «Устал, наверное. Может, выпил на борту», – с легкой завистью подумал Степан Михайлович. Но Хомяченко не так просто отвадить – аппаратная хватка у него была отменная:
– Давайте прямо сейчас заедем в министерство. Вы пойдете через общий выход? А то тут ажиотаж – девицы караулят нашего героя.
Демин реагировал вяло и поторопился закончить разговор.
Двери выпустили еще партию пассажиров. Фанатки было вскинулись и разочарованно обмякли.
Поток прибывших шел плотный, и двери не успевали смыкаться. Но Вавилова среди них не было.
Поток поредел, девушки обеспокоенно загудели.
– Может, он не прилетел? – трагически вопросила высокая заводила.
Телефон Демина не отвечал. Хомяченко охватило раздражение. «С кем другим он бы так себя не повел», – оскорбленно подумал чиновник. «Другого бы не послали в аэропорт, – горько признался себе. – Человека с другой фамилией, не такой смехотворной».
Хомяченко мягко тронули за локоть. Перед ним стоял Демин: невысокий коренастый человек, обросший модной бородой. Хомяченко обратил внимание, что его глаза полны печали.
– Простите, Степан Михайлович. У вас не получится передать Денису приглашение. У нас в некотором роде ЧП.
– Что-то с Денисом?
– Он не прилетел.
– Что значит «не прилетел»? – оскорбленно нахмурился Хомяченко.
Демин посмотрел на него отстраненно и устало.
– Давайте попозже созвонимся, когда у меня будет информация.
Хомяченко высокомерно приосанился:
– В следующую пятницу министр вручает награды. Вавилов должен там быть, вы это понимаете?
Демин уже повернулся уходить: «Хорошо бы, хорошо бы так», – пробормотал он под нос.
Разочарованные девушки-фанатки разбрелись.
Степан Михайлович Хомяченко сегодня бесповоротно решил сменить фамилию.
Еженедельное совещание у Краснова начиналось, как обычно, в восемь утра по понедельникам. Последние две ночи Нина Лаврентьева – руководитель отдела спецрасследований – почти не спала, а сегодня даже не ложилась. Заходя утром в высотное здание из стекла и бетона на центральной улице Москвы, где располагался Следственный комитет, Нина на всякий случай проверила у дежурного, хотя ответ могла предсказать заранее: консультант Максим Суворов в здание не входил. Нина испытала приступ усталого раздражения: «Скоро сама буду фокусы показывать и спиритические сеансы проводить. Прав Краснов – я попала под влияние фокусника». Но как бы то ни было, сегодня в полдень, если он не найдется, придется оповестить Краснова и Главное управление по исполнению наказаний. Все-таки условно-досрочно освобожденный пропал. Отключил браслет слежения и испарился в воздухе. Нина посмотрела на циферблат на запястье. Часы, встроенные в фитнес-трекер, показывали восемь часов четыре минуты. У нее есть еще почти четыре часа, и она на четыре минуты опоздала. Еще один тревожный звоночек: опаздывать на совещание руководителей направлений было плохим знаком и никому не сходило с рук. Руководитель ведомства генерал юстиции Виктор Иванович Краснов делал такого подчиненного «героем» совещания, окружал повышенным вниманием или сарказмом в зависимости повода опоздания. В такие минуты он напоминал желчного учителя, который воспитывает тупого и нерадивого ученика. Обижаться на него никто не обижался, потому что каждый участник совещания знал: в случае необходимости шеф поможет и прикроет от верхнего начальства, но становиться мишенью такого внимания Краснова никому не хотелось. Нине особенно – ей надо выиграть время, не привлекать к себе внимание и у нее только четыре часа. Точнее – уже три часа и пятьдесят две минуты. Вдруг Таня или Борис нападут на след Макса, и ей не придется докладывать Краснову, что она понятия не имеет, куда пропал фокусник. Нина решительно открыла дверь.
