Folly - страница 25

– Мы решили, братец мой милый, мы.

Я лежала в небольшой, но чистой комнатушке, где пикали приборы. Ой, кольнуло: здравствуй, капельница! И всё-таки они меня взяли. Пока не взяли, конечно, – просто перевезли в больницу.

Вместо моей одежды на мне была типичная одежда для лежачих больных. Что-то никак не может отпустить меня униформа, пусть и не муниципальных служащих! Так, довольно о моде, нужно что-то придумать, и быстро. Сейчас будет процесс гадания на кофейной гуще, но только он может помочь в сложившейся ситуации.

Итак, произошёл пожар, я с ним справилась довольно оперативно, но главное – справилась.

Начинает болеть голова. Спокойнее, продолжим.

Я потушила пожар, звоню в пожарную…

Мысли путаются, голова кружится.

Всё, больше не могу. Меня вывернуло прямо на пол, боль пульсировала в правой части головы. Ну, блин! Так ничего не получится. Вообще ничего, а должно бы. Непременно должно. Снова голова. Ну, нет! Стоп! Придётся вызывать медсестру. Где тут эта кнопка? А, к чёрту!

– Сестра! Сестра!

– Да прекрати ты орать! – раздалось из дальнего угла.

Привет, соседка. Это была девушка лет двадцати семи – двадцати восьми, с тёмными волосами. Про рост ничего не могу сказать – она же всё-таки лежит. Да и ладно.

– Меня Зоя зовут.

– Катя, – выпалила соседка и повернулась на другой бок.

И тут в левом плече начала нарастать боль. Через пару мгновений рана заныла, боль в ней запульсировала. Так, голова, плечо… Прекрасный набор. Я уставилась в одну точку на потолке, чтобы уйти отсюда хотя бы на подсознании. И провалилась в тёмную бездну.

Дубль два. Голову уже не чувствую. Плечо на месте. Просто отлично. Тут краем глаза я увидела удаляющуюся фигуру в белом халате.

– Стойте! – издала я крик, отозвавшийся в ушах звуком, похожим на хрип.

– А, очнулась! Отлично, сейчас позову доктора.

«Вот и ладненько, а мы будем готовы к импровизации».

Фёдор отвлёкся от Антона, потому что его телефон также завибрировал. Посмотрел, кто звонит. «О, явился – не запылился. Где тебя носило? Только не сейчас, подожди секундочку». Антон убрал телефон в карман и посмотрел на Федю.

– Я должен срочно ехать в больницу.

– С ней что-то случилось? – этот вопрос Феди был задан с чувством, исходившим, казалось, из самого сердца.

– Пока не знаю. Нужно проверить. Федя, далеко пока не уезжай. И будь на связи, понял?

– Да, конечно. Пока.

Последние слова донеслись до Антона, когда Фёдор уже вызывал лифт. Тот работал – ну, хоть что-то наладилось.

«Ну а теперь можем и поговорить». Фёдор набрал номер.

– Привет, ты где?

– Я только что освободился. У тебя там всё в порядке?

– Приходи, обсудим. Я у тебя дома.

Через четверть часа Фёдор и Павел пытались переварить то, что произошло.

– Откуда ты знаешь, куда её увезли?

– Слышал, как Антону сообщили.

– Ну, тогда всё остаётся в силе.

– В какой силе, Паша? Её сейчас расколют – и нам конец.

– Но ты ведь именно этого хотел?

– Я хотел не этого. Тебе, может быть, напомнить, ради чего мы всё это задумывали?

– Я в курсе.

– Смотри, Гришка, какая красота, не находишь?

Я долго смотрел сначала на ленивый поток, потом на зелень, которая его окутывала, потом перевёл взгляд на безоблачное небо и прищурился, как только солнце ударило мне прямо в глаза. Что он имел в виду? Опять вопрос с подвохом. До сих пор не могу себе простить, как целых полчаса пытался найти место для зарисовки фонтана и в результате шлёпнулся в воду. Вместе с мольбертом и красками, на потеху Карлу Павловичу. Я всего-то и пытался понять, что он имел в виду под фразой «Как думаешь, твой эскиз в полной мере отражает всю силу этого природного явления?». Почему-то тогда мне показалось, что я неправильно выбрал угол, под которым на холсте проявлялся поток, падающий с высоты в небольшой залив. Вот я и пошёл на поиски. На самом деле, как ни странно, расположился я в верном месте. Просто мой учитель лишь хотел обратить моё внимание на световую передачу. Иначе у меня получалась лишь полоска посреди зелени. В этот раз я просто решил промолчать. Ожидая, что сейчас мы будем пытаться запечатлеть ту самую «красоту», я принялся раскладывать мольберт там же, где расположился мой учитель.