Фонтанный дом его сиятельства графа Шереметева. Жизнь и быт обитателей и служителей - страница 16

После переезда своего в Москву граф часто поручает своему управителю покупки дорогостоящих вещей: картин, бриллиантовых украшений, мебели, заморских тканей, игрушек, косметических средств, а также французских книг, французских вин и др. «Лапиеру за написание моего портрета велеть заплатить Ивану Аргунову 900 руб. из доходов Миллионного дома. 1 июля 1872. Мещериново»[53]. «Отписки твои от 27 дня [февраля 1788 г. ] и приложенные при том газеты и кафтан мой, вышитый в Петербурге, получены, и кафтан вышит изрядно…». «Отписка твоя сего марта от 23 получена, которою представляешь – образцов манжеты тобою получены и по отыскании кружев точно такие сделать закажешь…». «Отписка твоя от 1 сего месяца получена. Пишешь, что бархат на дело сапогов тобою отправлен, а замши по покупке пошлются ж. Того ради присылкою замшев поспешить, потому что оные для меня нужны…»[54]. Петру Александрову поручалась и покупка произведений искусства. Так, в 1777 г. он предписывал управителю: «Ежели покупные тобою картины будут хорошего мастерства, я дам тебе комиссию и впредь в аукцыоне хороших мастеров картины покупать для меня, ибо, случается, продают их очень дешево. А можно их показывать г. Николаю Петровичу и Ивану Аргунову и с их апробации покупать…»[55]

Отношения между графом Петром Борисовичем и Петром Александровым, судя по сохранившимся документам, были доверительные, если не сказать близкие. Так, в письме от 8 декабря 1771 г. граф пишет управителю: «Об дочери твоей я чистосердечно об тебе сожалею, но как на то воля Божия и поворотить таковую не можно, надо входить в разсуждение и беречь себя»[56]. В письме графа от 21 сентября 1788 г., отправленном из Кускова в Петербург, в Фонтанный дом, читаем: «Пишешь, что ты болен простудою, от оной надобно лечиться и содержать себя несколько дней в покое и тепле; оную легко можно получить, а особливо за нынешнее осеннее время, и впредь надобно беречься и одеваться – сходственно времени потеплее, а как ты подагрик, то более беречь ноги, чтобы не промочить…»[57] После смерти графа Петра Борисовича бывший при нем в Москве управитель Никита Александров писал брату Петру в Фонтанный дом: «…мы лишились отца и питателя…»[58].

Петр Александров продолжал службу и при графе Николае Петровиче. Из «Повелений» графа 1793 г. следует, например, что ему предписано оплачивать покупаемые книги, картины, другие счета, выдать 500 руб. «бывшему учителю Вильневу», пересылать деньги в Москву «из рижских моих денег»[59] (имеются в виду доходы с лифляндских вотчин – Пебалгской мызы и других). Последний раз имя Петра Александрова как управителя упоминается в документе 1794 г.

Петр Александров, как и его брат Дмитрий, часто выступал восприемником при крещении детей или поручителем при венчании дворовых людей, свидетельствуя от лица отсутствующего хозяина законность таинств.

Семейная жизнь Петра Александрова складывалась непросто. Его первая жена Наталья Гаврилова умерла 11 сентября 1771 г. в возрасте 25 лет. Ее происхождение нам неизвестно. В метрической книге, где сделана запись об отпевании, есть помета: «Лежала два месяца, погребена в Ямской»[60]. Кладбища в бывшей Ямской слободе теперь не существует. Летом следующего года вдовец венчался вторично, со служительницей «дому камергера Нелединского-Мелецкого» Агафьей Васильевой. Поручителями при венчании записаны управитель Василий Замятин и некий Михаил Олегов, «придворной конторы подканцелярист»