Не дерется наш народ ни с врагом, ни меж собой до первого синяка или до первой крови, как некоторые «джентльмены». Он всегда сражается до полной победы над врагом, кем бы он ни был.
Но, как известно, во времена всех революций и у всех народов действует принцип – «Кто не снами, тот против нас!». А объяснение этому лежит не в области политики, а в физиологии человека – «революционный адреналин» берет верх над разумом и попытка своего, хотя и временного, возвышения над поверженными врагами – оппозиционерами.
В таком случае, как Революция, даже очень жесткое, лагерное, трудовое перевоспитание, без сомнения, и полезнее для страны, а, главное, лучше и для самих виновных, поскольку, альтернативой, в таком случае, является полное истребление одной из противоборствующих сторон другой, более слабой. А лагерь, как показала история, дал шанс на выживание большинству виновных.
Крайне сложным для того революционного времени и не осознанным даже сейчас является вопрос коллективизации страны в сельском хозяйстве и жертвы его.
С одной стороны, со стороны власти, сельскому хозяйству требовался рывок в развитии через его индустриализацию – приобретение современной сельхозтехники, удобрений, обучению сельских специалистов, плановое ведение сельхозотрасли и другое. Все это можно было осуществлять только в крупных сельских общинах, ставших в последствии колхозами и совхозами.
С другой стороны, со стороны частника – крестьянина и зажиточного «кулака», и однолошадного хозяина, одна мысль отдать свое нажитое вековым трудом добро в общую «кучу» практически для всех них было невыносимо трудной и не понятной.
И власть, и частники понимали и были частью русского народа, жившего веками под скрепляющими страну основами – «Православие, самодержавие, народность». Понимали и те, и другие, что все миром (народностью) проще осилить любую проблему.
Возможно, только необходимая мобилизационная скорость преобразования сельского хозяйства страны и не позволила власти и собственнику найти взаимоприемлемые и бескровные решения этой сложнейшей проблемы.
Одним из решений этой проблемы мог бы стать принцип вхождения частных хозяйств в колхозы на паевых правах, где бы доля каждого хозяйства определялась в соответствии с вкладом его движимого и недвижимого имущества, в том числе, и их земельных паев.
Не нашли сил, не хватило времени и ума у обеих сторон, вот и схлестнулись со всей широтой русской души в битве каждый за свою, а не общую правду. Отсюда и жертвы, отсюда и страдания, отсюда и непонимание вопроса до сегодняшнего времени.
Победить, понятно, в этой схватке могло только государство, на то оно и государство.
Могла бы страна прийти в новое социалистическое равновесие без ГУЛАГа? Нет, не могла.
Мог ли быть режим ГУЛАГа более мягким? Теоретически – мог, если бы наш национальный характер был иным. Но мы – такие, по – другому не умеем жить, и только такой наш национальный характер позволяет существовать нашему государству вот уже более 1000 лет!
Окрепла страна, вышла победителем из той самой страшной войны, чуть вздохнула, и начались длительные юридические реабилитации не виновных.
Точно также, но с еще БОЛЬШИМИ территориальными, людскими и экономическими потерями страна вот уже более 30 лет после пресловутых «перестройки и приватизации» 85 – 90 годов пытается найти новое равновесие и конца этому пока не видно.
