Фортанга - страница 8

– А Идрис? Он чей сын?

– Идрис – племянник тети Марем, сын ее младшей сестры, которая сейчас уезжает… Работает водителем, – сказала Шахло, встряхнув пакет. – Тетя называет его своим сыном, но это не так. Видимо, потому, что ее родные сыновья не станут выполнять ту работу, которую выполняет он.

«Уже лучше… – подумала Зелиха. – Болтливая ты мне нравишься больше…»

– Я выезжаю! – постучал в открытое кухонное окно Идрис, растроенный после прощания с матерью.

– До завтра, Зелиха. Постарайся приехать пораньше. Постираем и отгладим шторы к праздникам.

Признаться, услышав о статусе Идриса в этом доме, Зелиха перестала испытывать к нему тот интерес, что терзал её прежде. Она была уверенна, что в семье Марем есть и другие – более перспективные – парни, с которыми она могла бы попытать судьбу.

Зелиха села на заднее сиденье машины. За окном стемнело.

– Тебя все устраивает? – парень посмотрел в зеркало.

Не желавшая говорить с ним Зелиха ответила:

– Сойдет.

– Даже так… – улыбнулся он. – Я рад. Надеюсь, ты перестанешь попадать в неприятности.

На это Зелиха наконец отреагировала: посмотрела на него диким взглядом, как кошка, оторвавшись от окна.

– Шучу-шучу! – засмеялся он, ощутив на себе ее гнев.

Дальше они ехали в полной тишине.

Зелиха хлопнула дверью. На том же месте, где и в первый раз, Идрис выгрузил коробку с продуктами.

– Я бы донес до дома, но не хочу смущать твою семью.

– Я сама справлюсь, – не дослушав, ответила Зелиха. – И да, Шахло сказала угостить и соседей, – смотря на еще один ящик, продолжила она.

Теперь она точно удивит маму и сестру: целых два ящика импортных фруктов, жареной рыбы, вареного мяса и сладостей. Такое в их доме впервые, и всё это благодаря Зелихе.

…Старый коврик у порога свернулся в трубочку.

– Мам?

Из комнаты доносились голоса.

– Вернулась, чертовка? Кто бы сомневался… – в двери появилась Зуля.

Если Зелиха была высокой, стройной девушкой, то ее сестра – полной ее противоположностью. Маленькая ростом, темная и выглядевшая на все сорок лет женщина. Ее черный сухой волос, собранный в пластмассовый краб, всегда пах дешевым табаком. Лицо было смуглым, и из-под густых бровей виднелся злой и пустой взгляд.

– Может, поможешь мне занести это все?

– Что там? Объедки?

– Точно получше того, что ты ешь…

– Ты так осмелела от новой работы, овца? – Она подошла близко и схватила Зелиху за руку, прижимая к стене.

Это был страх не перед сестрой, которая не являлась авторитетом для Зелихи, а от чувства незащищенности. Она знала, что не будет услышана, понята или спасена ни матерью, ни племянницей, ни кем-либо еще.

– Хе хе, – громко откусив яблоко, взятое из коробки, присела в прихожей Ася.

– Ва-а-ай! – вышла женщина из комнаты – Вы мне ребенка пугаете? – жадно разглядывая продукты, сказала она.

– Ты бы хоть узнала, мам, где она шлялась весь день… Как бы завтра за эти остатки нам краснеть не пришлось!

Зелиха сразу увидела на сестре парадное леопардовое платье в катышках и почерневшую бижутерию, которую та носила лишь по особым случаям.

– Давай, Зуля, мойте руки, садитесь за стол, а с тобой я еще разберусь, дьяволица! Ты, кого спросив, ушла от моего брата, неблагодарная? – занося коробку на кухню, возмущалась она. – Поэтому говорят, «добра не делай – зла не будет!» – начала жевать бабка.

Зуля распустила пушистые сухие волосы, смазала губы блеском и прошла мимо стоящей в прихожей Зелихи. Шлейф ее дешевого парфюма резал нос. После пары минут шепота с матерью она вышла с пакетом, из которого выпирали лучшие фрукты и сладости, что привезла Зелиха, и стала обуваться. Дверь захлопнулась.