Я бы сама влюбилась в Германа, но он уже занят. Да и, чего уж там, слишком красив для меня. Я гожусь разве что отпугивать прекрасных девочек-бабочек, что порхают и липнут к нему, как мухи… к мёду.
Нет, ну серьёзно, полюбоваться на Германа прибегали даже девицы из других школ, не говоря уж о женской половине нашего класса. Ах, хорош!
Мой же удел – полюбоваться, получить эстетическое удовольствие и… отойти в сторонку.
***
Класс, в который меня перевели из старой школы, был как на подбор: детки из обеспеченных благополучных семей. Одна я сиротка, да ещё Оксана из многодетной малообеспеченной семьи.
Девочки на переменках развлекались тем, что выбирали себе обновки из каталогов с одеждой. Я же довольствовалась теми вещами, которые мне купил один… Как там его зовут?
Остальные необходимые принадлежности и предметы одежды мне предоставило государство.
Больше всего мне нравился мой спортивный костюм-тройка. Чёрный, с белыми полосками. Удобный, красивый, почти невесомый. Какой-то фирменный. Не я его выбирала, мне его принесли в пакете уже купленный, и он идеально подошёл. Чудеса, да и только! Я поклялась себе беречь его и стирать только руками.
***
Однажды Эля, лучшая подружка Лины, забыла дома физкультурную форму и попросила у меня олимпийку, чтобы ей не поставили прогул (ибо в белой блузке на физру не пустят).
Я поделилась. Как от сердца оторвала.
После урока Элю, как назло, оставили дежурить в зале на целую перемену, поэтому я, переодетая, осталась ждать её в раздевалке.
Очень странное помещение было отведено нам под переодевание: коморка без окон с фанерной перегородкой посреди комнаты. А лампочка горела так тускло, что там вечно кто-нибудь что-нибудь забывал.
Прозвенел звонок на урок. Хорошо, что мне никуда торопиться не надо, физкультура стояла последней.
Вдруг в дверь ввалились двое, и один из них был явно не девочка.
Сначала я подумала, что кто-то решил подраться, но, когда парочка приблизилась ко мне, я поняла, что они целуются!
Двое закрыли дверь раздевалки изнутри на массивную кованую щеколду. Она очень скрипуче закрывается и открывается. Свет выключили. Лишь из-под потолка пробивалось коридорное освещение.
«Ну всё. Буду невольной свидетельницей чьих-то шур-мур», – с содроганием подумала я.
Высокий и сложенный, как аполлон, парень в оранжевой футболке – Герман. А на девушке… была моя олимпийка! Эля! Но как же так: ведь Герман – парень Лины, её лучшей подруги! Ну дела!
Двое так охали и ахали во время поцелуя, что не заметили меня в потёмках. Я на цыпочках пробралась за перегородку, подальше от них, но любопытство заставило меня выглянуть.
Олимпиечка моя, небрежно брошенная на скамейку, начала сползать на пол. Буквально в метре от меня – только руку протяни. Эх, подхватить бы её и убежать прочь… Так ведь заметят, и несдобровать мне будет после увиденного.
Как в боевике: меня убьют за то, что я слишком много знаю.
Герман и Эля устроились на узкой скрипучей скамейке, которая будто бы озвучивала мои мысленные взывания о помощи. Чем они там занимались, можно только догадываться.
Больше я не выглядывала. Вжалась в перегородку и старалась дышать медленно и через раз. Я – мебель. Я ничего не вижу и не слышу. Отпустите меня домой…
Вот было бы эпично, застукай их здесь кто-нибудь, кроме меня. Ишь, взрослыми себя возомнили! Но ведь предусмотрительно закрылись изнутри, этакие пакостники.
