На следующий день сеньоров как оказалось ждало ошеломляющее известие: в конце одной из улиц примыкающей к Толедской, что выходила на сенатскую площадь разместился целый отряд испанцев между двух наскоком захваченных баррикад у фасада дома, укрывши так же в нем отряд неизвестной численности; кроме того на баррикадах появилась артиллерия.
Сначала это сообщение вызвало переполох и испуг в местах сна, отведенных сенаторам по их взглядам. Затем только стало известно что с испанцами пришли послы. И выдвинули ультимативное требование в свою очередь: освободите пленных испанцев – они освободят то место угрожающе близко находящееся к Сенату и в тылу поясов баррикад.
Переговоры начались.
* * *
Дворец Нормандов, называемый так же дворцом короля Рожера, во время восстания… несмотря на явное присутствие такового в городе, представлял собою самое наиспокойнейшее место и наипрекраснейшее зрелище, с выходом на пустыри и загород. Отгороженный надежно от остального мира стенами, решетками, солдатами, будучи пока лояльным к стороне Монсеньора и оставаясь пока вполне лояльным к существующему пока правительству своему неподалеку в Орлеанском дворце, имея для сей отрешенной жизни все необходимое, мало был проникнут духом напряженности, будучи на легком веселе, кое сюринтендант в нем устроил за собственные деньги, в преддверии большого празднества, которое собрался он дать поначалу, скрывшейся во дворце от начавшихся волнений основной массе мелкого и среднего дворянства города, которому некуда было податься за город, и наоборот в который – во дворец из провинции на празднество прибыли видные великосветские лица, ввиду важности намечавшихся событий. Монсеньор собравший и в конец приручивший к себе дворянство, сплотившееся с ним перед лицом низового врага, питал большие намерения. На случай вражды с сенатом герцог планировал созвать и составить из них ассамблею провозгласящую его королем официально, как уже было на Сицилии однажды в XIII веке с арагонским королем Пьедро I, но об этом вспоминать было уже лучше только дворянству.
Однако ассамблея должна была случиться на самый крайний случай, лишь для громкого прецендента установления монархии, главное же пока что устроитель сего ожидал от празднества: это быть королем хотя бы среди высшего сословия населения, установиться в чувствовании себя им и показаться в сем свете главному и все решающему городу, который должен был к нему привыкнуть и тем уняться, после решающих дел с ним заодно.
Во дворце Нормандов, готовимый перед самым носом у губернаторской администрации как настоящая королевская резиденция пышно и беззастенчиво, отчего сии приготовления не могли уйти от внимания той, в то же время ввиду сего обстоятельства не был посещаем герцогом-королем на всякий случай, дабы не воспоследовали решительные действия из дворца поблизости, хотя навряд ли Спорада, раздававший оружие был там опасен. И сам он не думал отбить Орлеанский дворец чтобы более наедине не оставаться с Сенатом с глазу на глаз. Так получалось что возле дворца губернатора, дворцу короля было спокойней и наоборот. Получался не только двуумвират, но и триумвират, каждая из сторон которого желала столкновения двух других, главным образом для ослабления и той и другой, как например Спорада желал поражения Сенату и с тем разуверенья в него народа, а испанцам ослабления до такой степени что уходя они сдали бы свои бастионы ему как второстепенному врагу, желая так же насолить внешнему врагу Испании, кому достанется удел устанавливать свою власть здесь.
