Не после того, что произошло.
Ты собрала с пола спальни свои вещи и оделась, не смотря на него. Готовая в любой момент получить нож в спину. Ещё один.
Ты направилась к выходу. Он сел на кровати, и ты застыла. Повернулась к нему лицом. Его взгляд был ледяным, нечеловеческим, пригвождающим к месту. Ты всё-таки нашла в себе силы сделать маленький шажок назад, по направлению к двери. Он напрягся, словно готовый к прыжку хищник, и тебя бросило в холодный пот. Ты ясно увидела, как бежишь к двери, а он в два счёта хватает тебя. Ты сделала ещё шаг, не сводя с него глаз. Он молчал и не шевелился, лишь следил за тобой, выжидая, когда напасть. Слева от тебя, на тумбочке, лежали ключи от двери. Увидев их, ты вспомнила, что дверь действительно закрыта на ключ, а это лишние секунды промедления, легко могущие тебя убить. У тебя закружилась голова, ты налегла на стену. Он всё ещё не шевелился, и это пугало больше, чем если бы он пытался тебя остановить. Ты протянула руку к ключам. Он посмотрел на ключи, на тебя, на дверь. Впился пальцами в матрас. Ты сжала ключи в руке. По крайней мере, ты знала, какой нужно использовать. Но не знала, как заставить себя повернуться, добежать до двери и открыть её. Рука тряслась от ужаса, и ключи выскользнули на пол. Ты согнулась пополам, словно тебя ударили в живот. Это конец. Твой взгляд встретился с его. Ты наконец уловила в нём что-то человеческое, но это было неважно. Важно было умереть достойно. В попытке всё-таки сбежать. Ты схватила ключи, а когда подняла голову, не поверила своим глазам.
Это невозможно.
Он лёг, повернулся к стене и накрылся одеялом, словно собирался хорошенько выспаться. Словно его совсем не интересовало, что ты будешь делать дальше.
Ты попятилась к двери, не отрывая взгляда от кровати. Ничего. Ты упёрлась спиной в дверь. Ничего.
Он знал, что ты в ужасе помчишься в полицию.
Ты стала судорожно засовывать ключ в замочную скважину. Поворот. Ты оглянулась – ничего.
Он понимал, что тебя нужно убить.
Ещё поворот. Ты заставила себя больше не оборачиваться. Ты заставила себя собрать все оставшиеся силы, чтобы пробежать важнейший марафон в твоей жизни.
Ты заставила себя открыть дверь.
Он позволил тебе уйти.
Доктор Ч. изгрыз всю свою дорогую ручку, пока слушал тебя. Ты говорила какие-то слова, но сама их не слышала. Всё, что ты вспоминала, опять резало тебя по живому, но тебе нужно было как-то склеить себя и взять ситуацию под контроль. Ты хотела устроить краткий пересказ, но, очевидно, дала волю эмоциям. В голосе. На лице. В построении фраз. Очевидно – потому что доктор Ч. вовсе не выглядел как человек, услышавший сухое перечисление фактов, сплетённых в подобие истории вместе с невыдающейся ложью. Он выглядел как человек, которого зацепило то, что ты рассказывала.
Ну и отлично.
– Думаю, на сегодня достаточно, – сказал вдруг доктор Ч., записывая что-то под синюю кожаную обложку.
Тебе ужасно хотелось посмотреть, что именно. Ты поклялась, что рано или поздно прочитаешь всё, что доктор Ч. настрочит о тебе и твоей любви в своём поганом блокноте.
– Но мы же договаривались на три вопроса? – ты не могла поверить своему внезапному освобождению. – Разве мы не нарушим правила?
– Не больше трёх. Так что правил мы не нарушим.
Он посмотрел на тебя, и ты прочла в его взгляде неподдельный интерес. Ещё бы, такой эксклюзив. На этом можно не только блокнот, целую книгу настрочить.
