Какая нелепица. Все вперемешку. И не смотри на меня так!
Развернувшись, Марфа быстро вышла с кухни.
***
Рома выпил весь кофейник, сожрал штук пять пончиков. Вкусные. Все вкусно после этого… цирка.
Что ж ты такой дурак, Клаус? Вроде взрослый мужик, а нажрался как школьник на выпускном. А теперь из-за тебя, Клаус, на Марфу просто смотреть больно. И виноватым она явно считает его, Романа. За то, что не уследил за ее мужем.
За-ши-бись.
Где он свернул не туда и как дошёл до жизни такой?! Что ему вдруг определили роль няньки для взрослого здоровенного баварца?!
Эх, надо было оставить Клауса дрыхнуть в пивной! А вот сам Роман сегодня ночью точно не уснет. Он опустил лицо и принялся медленно массировать себе шею.
Неожиданно сверху раздались негромкие шлёпающие шаги. Рома поднял голову.
Нет, это не может быть Клаус – этот сейчас только на четвереньках передвигаться в состоянии, да и то не факт. Значит, Мрыся. Шаги направились в гостиную.
- Ты чего там бродишь? – Рома встал со стула и вышел в гостиную.
- Он храпит, - прошипела Марфа и швырнула на диван подушку и одеяло. – Уснуть невозможно!
В памяти неожиданно всплыл тот кажущийся таким далеким, но почему-то явственно запомнившийся вечер у Тихих. И собственные слова – почти такие же. И как потом обнимал ее. Господи, как же хочется обнять ее сейчас – в этой огромной оранжевой футболке и просторных пестрых черно-белых штанах, растрепанную, сердитую. Прижать к себе, запустить пальцы в волосы.
- Спокойной ночи.
- Ты собралась спать здесь? – Роман с удивлением смотрел на Марфу, которая взбивала кулаком подушку.
- Я же сказала - там спать невозможно! – буркнула она.
- Иди спать в мою комнату, там кровать гораздо удобнее, чем этот диван.
- Рома, прекрати спорить со старшими! – отрезала Марфа. – Не забудь погасить свет на кухне.
Роман какое-то время постоял в дверном проеме – а потом решительно прошел к дивану.
- Лично я буду спать на этом диване, - он действительно сел на краешек дивана. – А ты либо спишь со мной, либо идешь спать в мою постель.
А потом просто лег рядом и обнял, как мечтал. Рукой на мягкий живот – и к себе притянуть. Носом в волосы на затылке уткнуться. Да пусть сейчас что угодно случится – не отпустит. Невозможно это сделать.
Марфа замерла в его руках. Не шевелилась. Не проронила ни звука. Но он слышал, как все чаще и чаще она дышит. И как легко, едва заметно дрожит живот под его рукой. Вот бы не под рукой, а под губами…
Она села так резко, что Роман едва не упал – только вовремя подставленная на пол рука уберегла его от падения.
- Хорошо, я пойду спать в твою спальню! - звонкие шаги пошлепали по полу. В дверях Марфа остановилась. – Надеюсь, хоть ты храпеть не будешь!
- Знаешь, Мрысечка, есть одно положение, в котором я гарантированно не храплю. Если меня…
- Я помню!
Спустя несколько секунд Рома услышал, как звякнула дверная защелка. И больше не доносилось никаких звуков, стало совсем тихо. Наверное, Марфа уснула. А он еще долго лежал без сна, мечтательно улыбаясь. Пока три бокала пива не напомнили о себе.
И тут снова подала голос дверная защелка.
- Рома, ты почему не спишь? У тебя все в порядке?
Он снова не пойми чему улыбнулся в темноте.
- Мрысь, во мне три бокала пива. Они просятся наружу. Можно мне в туалет, Марфа Тихоновна?
Из темноты что-то неразборчиво пробормотали, потом снова щелкнула замком дверь. А Рома, исполнив волю пива и заодно умывшись и почистив зубы, с чистой совестью завалился спать.
