Она была точно живая, не считая
прозрачности и мерцания. Полное мое отражение меня, новой. И тут до меня начало
медленно доходить. Она – привидение, и она хозяйка этой шкурки, как выразился
поганец-Стручок.
- Ты кто?
- Я кто?! - Ее лицо скривилось возмущением, ненавистью,
злобой. – Я кто?! А ты кто?! Тварь залетная! Воровка!
Мое тело непроизвольно сжалось. Я
пригнула голову и… И упала на пол, сбитая невидимой волной. Ее фигура метнулась
ко мне, светящиеся руки потянулись к моем горлу, пальцы удлинились, скрючились,
и вцепились в меня. До горла не добрались – я вовремя сообразила, и прижала
подбородок к груди. Крутанулась на полу, сделав попытку вывернуться, но девка
оказалась быстрее. Она с легкостью схватила меня за грудки, подняла над полом,
как пушинку! И отбросила в сторону унитаза, где-то метра на полтора. Ё-ё-ё…
Больно-то как! Стручок, гад! Я сейчас второй раз за сутки откинусь! Она же
пришибет меня. И я заорала благим ором.
Туалет в один миг накрылся чернотой
и морозным холодом. Эта жуткая тварь отцепилась, замерла, причем, продолжая
мерцать на черном фоне. И вдруг дернулась, взвизгнула. Я ошарашено отползла к
стене и увидела, как воздух разорвался, треснул по швам… Глаза бы не видели
такое… И из дыры появилась горящая морда собаки. Явился.
- Чего орешь? – Морда поводила носом
и напряглась. – Ага, туточки упокоенная, сама пришла. Хорошо.
- Что творится? – дрожащим голосом
спросила я. Но собаке было не до меня. Она спружинила и выпрыгнула из
пространственной дыры, или уж не знаю откуда, и одним прыжком бросилась на
привидение, но немножко промахнулась. Девка гортанно заорала, заметалась как
веретено в полете. С воем понеслась к потолку. Мой пес рыкнул, захрипел как
зверь, и ринулся за ней, пулей прорезая воздух.
Я онемела. А Стручок в это время, подмял,
скомкал светящееся привидение и втянул его в себя, точно сделал жадный глоток воды.
Тьма медленно отступила, и я с трудом, опираясь на стену, поднялась.
- Живая?
- Как видишь, - кивнула я. – Куда ты
ее дел?
- Куда надо. Ну и тварь. С
хозяйством ушла, и узел забрала, и память, -
собака вдруг выгнулась, и из ее пасти начало что-то вырыгиваться.
Фу-у-у, мерзость. Я брезгливо скривилась, но наблюдала. Что-то подсказывало,
что это имеет значение. Морда вдруг ощерилась, по собачьему телу прошла судорога,
и Стручок, с противным звуком изрыгнул из пасти что-то светящееся, склизкое,
мерцающее. Пятно неопрятного вида. – Ну? Что застыла? Я за тебя должен все
делать. Бери… Ну!!! – Он зло рыкнул.
- Зачем?
- Без памяти решила жить? Без дара?
Без благословения?! Совсем дура.
Я медленно подошла.
- Пошевеливайся! Он сейчас
растворится. Быстро.
- Кто он?
- Дед пихто! Узел магический, кто
еще.
Я пошевелилась. Уф, как не хотелось
этого делать, но страшней были угрозы Стручка.
Моя рука потянулась к пятну, дотронулась. И… И светящаяся клякса,
зашевелившись, сама потянулась ко мне. Прыгнула на ладонь, и впиталась внутрь
кожи. Меня повело. Я закачалась, с размаху шмякнулась об пол. В голове
помутилось. Затошнило, загудело и, кажется, я отключилась.
Не знаю, сколько я провалялась на
пыльном полу рядом с унитазом. Когда очнулась, голова по прежнему гудела, и в
ней роились мысли. Вспыхивали картинки, образы, голоса. Чужие. Всё чужое, не
мое. Но и мое никуда не исчезло. Я четко себя осознавала Фросей Бекетовой, сорока
двух лет с неоконченным высшим. Ума и усердия хватило только на два полных
курса педагогического, факультет русского языка и литературы. Впрочем, с умом
все было нормально, но пьющий отец – беда в семье, не до учебы… Ладно, не об
этом сейчас.
