Конкретно – в системе госбезопасности при наркоме Ежове с 1 октября 1936 года до 15 августа 1938 года было арестовано 2273 сотрудника, из них за «контрреволюционные преступления» – 1862.
Отдельно можно отметить, что за связь с Троцким был убит Яков Блюмкин, «за сотрудничество с иностранными разведками» – наркомы НКВД Генрих Ягода и Николай Ежов, а после смерти Сталина также были арестованы и осуждены ряд руководящих работников госбезопасности: Берия, Деканозов, Кобулов, Коблов, Меркулов, Влодзимирский, Гоглидзе, Мешик, Шварцман, Рюмин, Леонов, Комаров, Лихачёв, Чернов, Броверман, Мильштейн, Шария, Мамулови, Родос.
Министр госбезопасности Абакумов был арестован при Сталине, но расстрелян уже после его смерти.
Случаи репрессий руководящих сотрудников спецслужб случаются и в зарубежных спецслужбах.
Свержение руководителя МБ Китая. Министр безопасности Китая Чжоу Юнкан стал самым высокопоставленным китайским чиновником, арестованным по обвинению в коррупции, за всю историю коммунистического Китая. Его обвиняют в «нарушении партийной дисциплины, получении крупных взяток, раскрытии государственных тайн и нарушении супружеской верности». У него и членов его семьи изъяты активы на 14,5 млрд долл., конфискованы 300 квартир и вилл стоимостью 1,7 млрд юаней, а также 60 транспортных средств. Чжоу Юнкан владел информацией на всех высокопоставленных чиновников и использовал свое положение, чтобы манипулировать руководством партии.
Однако многие отставные разведчики и контрразведчики в 90-е годы неплохо «подсуетились» и занялись обслуживанием новоиспеченных олигархов в качестве советников и консультантов или возглавили их службы безопасности. Так, главами СБ стали: у Гусинского – бывший начальник Пятого управления КГБ генерал армии Филипп Бобков, у Ходорковского – генерал-майор КГБ Алексей Кондауров.
Генералу Орлову в процессе вывода из ГДР группировки советских войск пришлось поучаствовать в многочисленных интригах, связанных с коррупцией и продажей оружия. Он знал все подробности дел, связанных с арестом и осуждением генерала Кобеца и подозрениями о коррумпированности министра обороны Грачева, участвовал в расследовании убийства корреспондента «МК» Дмитрия Холодова, тесно общался и с другим Димой – Якубовским, летал в Чечню на сложные, связанные с интригами Березовского переговоры с Дудаевым и Масхадовым.
Когда коллеги из Первого отдела спрашивали у него о подробностях этих дел, он неизменно отшучивался:
– Придет время, расскажу, где-нибудь на даче, на природе или когда станем соседями по камере…
– Ну и шутки у тебя! – обиженно заметил ему Николай Шестаков, в это время благополучно перебравшийся на высокую должность в центральный аппарат таможенной службы
– Какое время, такие и шутки… – отшучивался Орлов.
И все понимали, что ему есть что рассказать, но для всех спокойнее и безопаснее было до времени не прикасаться к этим опасным темам.
– Что было, то было, в одну воду нельзя вступить дважды, – философски заметил Михаил Абрамов.
– Не совсем так. Вода в реке действительно разная, но это не значит, что она хуже, чем предыдущая. А вот с КГБ ситуация скорее похожа на разбитую вазу. Когда ваза разбита, она уже никогда не станет лучше, чем была. Её можно склеить, но она навсегда останется лишь разбитой и склеенной вазой, – решительно произнес Орлов.
– Красиво говоришь. Стихи писать не пробовал? – поинтересовался Абрамов.
