ФСБ против - страница 5

НичЯго не предвЯщало бЯды в тот солнЯчный день.

Две товарки рЯшили пойти в лес пособЯрать грЯбов. На жарёху, да и на супчик, да и давно хотелось погулять-то.

Подружки весЯло щебЯтали на лЯсной опушке, вспоминая вЯсёлые моменты из их долгой дружбы.

И в один момент Лиза, удалившись от подруги, увЯдала куст, усыпанный красной ягодой. Такой манящей ягодой. Манящей красной ягодой. Ягодой манящей красной. Манящей ягодой красной.

Евгения застала Лизу быстро поЯдающей ягоду с куста. Та ела Яё прямо горстями. Прямо горстями. Большими таким горстями. Загребущими такими горстями. Прямо горстищами ела.

Евгения Степановна окликнула подругу и обомлела, увидев Яё в непривычном виде. Всё лЯцо Лизы было измазано соком ягоды, от чЯго выглядЯло устрашающе. Красно устрашающе. Ягодно – красно устрашающе.

– Ты чаво, старая, сдурела, что ли?! Это ж волчья ягода! Батюшк-и-и-и-и! Посмотрите-то на нЯё, люди добрые-е-е-е-е!

– Не-е-е-е, ты чё?! Просто вкусная, а волчья-то горькая! То не она!

– Хватит, говорю, жрать-то её, околеешь, исчо чаво не хватало! Как я тебя, старую потащу-то из лесу, дохлую?!

– Да не боись, говорю те! Нормально всё. На вот, поешь!

– Да хрен в сумку-то, сама и ешь её, проклятую! У-у-у, курва! Окочуришься, небось, скоро-то.

– А и буду! Ишь, разошлась-то старая карга, запрЯщать мЯне вздумала!

– А ты поглянь-то. Я вот гриб нашла какой-то интересный, сухой. Под кустом нашла-то. На вкус вроде сладкий. На, попробуй, старая ты карга-то!

– Ищо чаво, что я, дура, что ли, жрать грЯбы какие-то. На вот, ягодки отведай-ка. Клушка ты старая!

– Ишь, разошлась не на шутку-то, старая! Кольку – то моего зачем тогда увЯла у меня-то, а?!

– Ой, мать моя женщина, вспомнила-то ведь, а?! Ты бы Ящё вспомнила царя Гороха-то! Сам он ко мне прибЯжал, Колька-то твой, непоседа!

– А чёй-то сам прибЯжал-то, а? Небось, наколдовала, приворот сделала на мАЯго Колясика, стерва ты старая! У, паскудина!

– Да ничаво не делала я! Просто ты тогда растолстела, что твоя корова, а я стройная была, как коза! Да и самогонку шибко уж любил-то он мою! Ты ж Яму запрЯщала-то пить, дура!

– Жри гриб, говорю!

– Сама жри, карга старая!

– Кому говорять, жри, говорю!

– Да не буду я твой гриб-то жрать! Ой, а что это у тебя глаза – то такие странные? БлЯстят-то как сильно!

– Гриб мой, хавай, говорю, дура ты старая! На-а-а-а!

– Ой, мамочки-и-и-и, убивають! Караул, спасите, люди добрые!

Через два часа Евгения Степановна Панкратенко – Гжомова вернулась домой из леса одна.

А Елизавета Павловна Бульбоменко – Вагонченко осталась лежать на лЯсной поляне одна.

Её рот был плотно забит мхом.

Нам знакомо такое явление, как запрет в свободном гражданском обороте различных химических веществ (наркотических, психотропных). Под страхом уголовного преследования государство пытается оградить своих граждан от их приобретения, распространения и, в конечном итоге, потребления.

Оборот оружия также ограничен по определённым причинам. Как и радиоактивных материалов. И это понятно.

Но вот что интересно.

Не так давно в стране появился писатель, творчество которого непроизвольно начало приводить к непредсказуемым последствиям. И число его читателей медленно, но неумолимо росло.

Выяснилось, что некоторые рассказы этого автора действуют на человека как опьяняющие вещества. Складывается впечатление, что человек преображается, становится лучшей версией самого себя и буквально пышет здоровьем.