Но вычислил меня Карлуша мастерски. Утешаюсь тем, что, если война, он также легко врага отыщет и локализует.
– Приятного аппетита.
– Садитесь, коли пришли. Говорят, запеканка сегодня ничего.
– А ты что взял?
– Картофель ломтиками. Люблю. С детства. На вид ничего.
Шеф уходит в зал, то есть в бОльшую часть подвала и возвращается со своим графинчиком и тарелкой винегрета. Он невысок, круглолиц, с жирком, но не более. Типичная внешность американского продюсера. Только костюм дороговат. Карлос – метр восемьдесят с кепкой, худой и отчетливый. Лицо балагура ротного, а звезд – на полк.
– Сказать, как мы вас нашли? – спрашивает Карлос.
– По номеру корпоративной карты. Номер у диспетчера. Место у Гены.
– Кто такой Гена?
– Геннадий Федорович. Бомбила. От таксопарка. Заложил.
– Я не хотел, – влезает с репликой Гена.
– Я верю. Осторожней надо быть. Вдумчивей. Бонуса лишаетесь, товарищ.
Обед был испорчен. Шеф быстро высосал графинчик и винегрет метнул. Демонстративно.
– Говно водка. И винегрет… А можно мне кофе выпить?
– Здесь кофе нет. Здесь чай, сок, компот, пиво…
– Для меня нет… Я понял. Ладно… Доедай свои картофельные очистки. Мы тебя за дверью подождем. Подыши воздухом свободы. Потом. Все потом…
Шеф тяжело вздохнул, и, выходя, столкнулся с женщиной, которая несла свой поднос к своему столику и никому ничего плохого не желала. Посыпались на пол тарелки, выплеснулся компот из неразбиваемого фужера. Вместо того, чтобы поступить, как положено человеку, извиниться хотя бы, он бумажку на стойку метнул, пятихатку, кажется, и полез вверх по ступенькам. Карлуша за ним. Половой новый поднос уставлял тарелочками, женщина хлюпала носом, а на нас с Геной посетители смотрели с осуждением.
– Дальше, Гена, так сделаем. Ты выходи. Как бы ждешь меня, в машину садись, – решил я.
– А ты?
– А я через служебный вход выйду. Встретимся через сорок минут. Позвони. Вот визитка. Только на базу больше ничего не передавай. За все заплачено.
– А есть он?
– Кто?
– Выход.
– Он всегда есть.
– Хозяин!
– Чего вам? – откликнулся вдруг дядя, высунувший из комнатки.
– Хозяин! Выпустите меня через черный ход.
– А вы, любезный, не уголовник?
– Я, любезный, именинник. Вот паспорт.
Дядя в паспорт посмотрел, губами пошевелил, Ф.И.О. и адрес запомнил.
– А что не так? – спросил он.
– Надоело мне все. Домой хочу, а меня на торжественную часть тянут.
– И что?
Я денежку вынул, целесообразную, в паспорт вложил и опять ему подал. Денежка перешла в руки хозяина, паспорт вернулся, Гена пошел отбывать роль, а я вышел во двор, где ящики и тара, и был он проходным.
Район этот состоялся каким-то нетипичным, тихим. Академия туризма, печатный двор, институт истории, а рядом с ним дом, где Михаил Бутусов жил так долго и из подъезда которого его, наверное, и вынесли вперед ногами. Я стал забывать историю настоящих дел. Первый капитан сборной, легенда и икона стиля. Такого мужского, отчетливого. Здесь между домами дворик, где два магазинчика книжных, а рядом еще и третий. Я от греха вошел в «Академкнигу» и поднялся на второй этаж, тут даже Карлос меня не отыщет. Что я могу делать в книжном магазине? Правильно. Специальную литературу по технологии строи тельства листать. Наверное, уже в окна пивнушек заглядывает, а шеф злится. Чего ему злиться? А потому, что авторитет и престиж. Накрыто, позвано, «приехано» лично. И в рожу тебе плевок. Не хочу-не буду. И от кого? От второго лица фирмы.
