Мама рассеянно кивнула.
– Я заодно им миску верну.
Мама опять кивнула. Пока она не успела передумать, я торопливо натянула куртку и схватила шапку.
– Мусор вынеси, – крикнула мама вдогонку, и я послушно прихватила пакет.
Жаль, что у нас больше не принимают стеклотару, на бутылках я бы могла бы сколотить небольшое состояние. Но, увы. Пришлось их кинуть в мусорный бак. Вообще-то у нас стояли контейнеры раздельного сбора мусора, но по привычке кидали все в общую кучу. Никто не собирался всё это сортировать, донесли свои объедки до мусорки и на том спасибо.
На позитивной волне я вбежала на второй этаж.
– Тётя Маша, спасибо! Было очень вкусно! – воскликнула я, протягивая миску. – А можно мы с Мишей погуляем?
– Конечно можно. Миша, пойдешь гулять? – крикнула она в квартиру, и Мишка вылетел, путаясь в рукавах свитера.
– Я собирался, – подпрыгнул он. – Сейчас, я быстро.
Он впрыгнул в ботинки, и если бы не замечание мамы, то так и побежал бы в не зашнурованных.
– Куда мы идём? – Уже на улице Мишка доверчиво схватил меня за руку.
– Ну, не знаю, – призналась я. – Просто гулять. А у тебя есть пожелания?
– На качельки?
– Можно и туда. Вряд ли сейчас там много желающих.
Большинство детских городков представляли собой зрелище печальное: сломанные деревянные сидения, ямы, заполненные водой вперемешку с грязью, и даже погнутые металлические элементы конструкций. Но в соседнем дворе недавно построили новый пятиэтажный дом, и строительную компанию обязали за свой счет привести в порядок детскую площадку перед домом. Теперь это, пожалуй, было самым красивым местом в нашем поселке. Здесь сделали клумбы, где летом цвели георгины и бархатцы, дорогу к дому закатали в новый асфальт, а на детской площадке стояли новые качели, карусель, турники и песочница, куда завезли песок, малышня даже пару раз нашла в нём ракушки. Последние считались настоящим сокровищем, и их счастливые обладатели сразу же становились знаменитыми на целый день.
Я была не права. На площадке был шум и гам. Несколько важных мамочек выгуливали своих чад, которые и поднимали весь шум. Одну из мамочек я знала, и в нашем знакомстве не было ничего приятного.
– Чего пришли? – Недружелюбно буркнула Юля, мама годовалого Ванечки в ярко-оранжевом комбинезоне. Ванечка в данный момент сосредоточенно рассматривал собачью какашку.
– На качельки! – Радостно отчитался Мишка, запрыгивая на качели.
– Вот ещё! Она только для жителей этого двора, – фыркнула блондинка. – Вы здесь не живете.
– Где-то есть документ, который запрещает нам здесь быть? – Ответила я, раскачивая Мишку. Тот радостно ёрзал и болтал ногами.
– Быть можете сколько угодно. Но не пользоваться «нашими» благами.
Честное слово, будь я одна, я бы молча ушла и не стала связываться с мстительной и богатой дамочкой. Но на меня смотрел Мишка, и я не могла его подвести.
– Это общие блага.
– Нет, дочь алкашки, эту площадку построили на деньги жильцов этого дома. И уж точно не для всяких нищебродов, типа вас.
– Пошли, – Мишка спрыгнул с качели. – Попросим папу сделать качели для нас. И будем всех-всех пускать покачаться, а их не будем.
– Да я и сама побрезгую, и сынуле не разрешу.
Ванечка в этот момент засунул какашку в рот, а потом разревелся, потому что было не вкусно. Мамочка кинулась утешать его, позабыв про нас.
– Не расстраивайся! – Мишка опять взял меня за ладошку. – Мы сделаем свои качели!
