Айтор наблюдал, как все сотрудники старательно занимались сборами: снимались прожекторы, складывался навес, сворачивалась оградительная лента, отъезжали патрульные машины, и даже вспышки фотоаппарата уже исчезли… Скоро это место должно было опустеть, и, судя по яростному реву моря, его собирались поглотить волны. Все люди сновали вокруг, занятые делом, подумал Айтор. Только он сам неподвижно сидел в машине скорой помощи с фотоаппаратом в руке. И он знал – почему.
Его преследовало навязчивое ощущение «камешка в ботинке». Нечто неприятное, не лишающее, в принципе, возможности ходить, но при этом крайне досаждающее. Он должен был понять что-то важное – иначе в душе у него так и остался бы этот червь, продолжая точить его изнутри. Ему нужно было убедиться в том, что он все сделал правильно. Необходимо было проверить все еще раз. Айтор расстегнул до пояса свой защитный комбинезон, закрыл задние двери машины скорой помощи и остался наедине с трупом.
Он снова включил фотоаппарат и, поглаживая левой рукой свой шрам на голове, правой начал листать снимки. В видоискателе появились фото, где были запечатлены спина и шея погибшего. Судмедэксперт принялся сосредоточенно искать какие-либо повреждения в шейном отделе – гематомы, деформации, следы воздействия. Увеличил изображение «зумом». Ничего примечательного. Следующая фотография. Стоп. Он остановился. На шее, в нескольких сантиметрах ниже затылка, был виден какой-то след. Благодаря тому, что цифровой фотоаппарат позволял увеличивать снимок, Айтор максимально приблизил изображение, пока оно не превратилось в набор бессмысленных пикселей, среди которых виднелось едва различимое фиолетовое пятно.
– Черт возьми.
Он почувствовал, как под его ногами завибрировал двигатель скорой.
– Подождите! Стойте, остановитесь! – закричал Айтор, колотя в переднюю стенку автомобиля. Окошко, соединявшее кабину водителя с задним отсеком, распахнулось.
– Ну, что тут еще? – недовольно спросил сидевший рядом с водителем усатый мужчина, держа в уголке рта незажженную сигарету.
– Мне нужно проверить еще кое-что.
– Ты видел, что там творится? Нужно уезжать!
– Всего одну минуту!
Окошко резко закрылось, и шум двигателя затих. Айтор вновь остался один на один с трупом в машине скорой помощи.
– Ну что ж, – сказал сам себе судмедэксперт.
Айтор надел перчатки и поставил фотоаппарат с увеличенным изображением на полочку. Затем он достал пластиковый контейнер для образцов и зажал во рту фонарик. В расстегнутом мешке показалось синюшное лицо мертвеца. Айтор взял труп за плечи и перевернул его. После этого он осознал, что ему будет слишком сложно справиться одному: мертвое тело не держалось само по себе, а ему требовались обе руки, чтобы провести осмотр обнаруженного пятнышка.
– Черт побери.
– Ну, и чего мы еще ждем? – Голос, показавшийся ему знакомым, приближался к скорой помощи. – Мы едем уже или как?
– Я тут при чем? Спрашивайте судмедэксперта.
– Что?
– Он что-то еще делает там, внутри.
– Что за чушь!
Через несколько секунд задняя дверь скорой открылась и впроеме, под проливным дождем, появилось угрюмое лицо немолодого полицейского, охранявшего периметр. «Отаменди», – вспомнил Айтор его фамилию.
– Ну и какого черта ты задерживаешь машину?
– Поднимитесь сюда и помогите мне, – пробормотал Айтор, понимая, что выглядел он в этот момент весьма странно: с фонарем во рту, склонившись над трупом, перед фотоаппаратом на полочке.
