ПОЛОНИЙ. Рейнальдо, эти деньги и письмо
Ты отвезешь ему.
РЕЙНАЛЬДО. Понятно, сэр.
ПОЛОНИЙ. Но вот неплохо было бы сперва
Порасспросить людей, чем дышит он.
РЕЙНАЛЬДО. Я так и собирался поступить.
ПОЛОНИЙ. И превосходно! Справки наведи
В Париже о датчанах благородных.
Мол, кто да кто, кем приняты и как,
Шикуют, нет ли. И удостоверясь
Окольною дорогой, что они
Наслышаны о сыне, приступай,
Но не впрямую, а исподтишка.
«Я знаю, мол, отца его, друзей
Да и его, и кое-что о нем».
Рейнальдо, ясно?
РЕЙНАЛЬДО. Да, милорд, как день.
ПОЛОНИЙ. «И кое-что о нем, хотя не все.
Но достоверно то, что лоботряс,
И редкостный причем». Болтать болтай,
Но так, чтоб честь его не пострадала.
Ты с этим не шути. Мол, то да се,
Весьма обыкновенные грешки
Для юноши, попавшего в Париж.
РЕЙНАЛЬДО. Быть может, карты?
ПОЛОНИЙ. Именно, дружок.
Пирушки, потасовки, потаскушки…
А впрочем, ты все знаешь без меня.
РЕЙНАЛЬДО. Милорд, а я ему не наврежу?
ПОЛОНИЙ. Нет, ложь твоя вреда не принесет.
Не говори, что грешник он отпетый.
Не это нужно. Выходки его
Ты как-нибудь иначе истолкуй:
Воздействием негаданной свободы,
Чудачествами, пылкостью натуры,
Бурленьем раззадоренных страстей —
Что свойственно любому.
РЕЙНАЛЬДО. Но, милорд…
ПОЛОНИЙ. Ты хочешь знать, на что мне это нужно?
РЕЙНАЛЬДО. Да, если можно.
ПОЛОНИЙ. Вот в чем соль, дружок.
Когда слегка ты сына замараешь,
Как пачкают салфетки за едой, —
Твой визави тобою вызван будет
На откровенность. Если знает он,
Что юноша замешан кое в чем,
То подтвердит все наши опасенья,
Ответив: «сэр», «милорд» иль «господин»,
В зависимости от того, к каким
Он формам обращения привык.
РЕЙНАЛЬДО. Милорд, я понял.
