Клэй сосредоточился. Он замер.
– Ты честна… ты хороша собой?
Он произносил слова как будто в забытьи. И каждая последующая фраза, сама по себе потрясающая, звучала как-то механически. Речь продолжалась, чтобы закончиться банальным утверждением: внешность женщин обманчива. Но силы этого человека были направлены куда-то в другую сторону. Для этого Гамлета реальным оставалось лишь одно: присутствие врагов, скрывающихся где-то рядом, плетущих заговор и ставящих последнюю ловушку. На самом деле здесь довольно устрашающе материализовался Гамлет «исторической школы».
Он исчез. Если бы Готт мог себе позволить несценические жесты, он бы вытер пот со лба. Теперь голос Офелии-Элизабет четко и трагично произносил ее последний монолог:
Какой высокий омрачился дух!
Язык ученого, глаз царедворца,
Героя меч, цвет и надежда царства,
Ума и нравов образец…
Король и Полоний вновь вышли из укрытия, чуть не касаясь головами. Полонию не терпелось снова спрятаться.
Распорядитесь,
Как вашему величеству угодно;
Но, если вы сочтете сообразным,
Пусть государыня, по окончаньи пьесы,
Попросит Гамлета наедине
Открыть ей грусть свою. Пусть откровенно
С ним говорит; а я, когда угодно,
Здесь стану так, чтоб слышать разговор.
Когда и ей он сердце не откроет,
Пусть едет в Англию иль пусть простится
С своей свободою, когда тюрьму
За лучшее сочтете вы лекарство.
Полоний удалился, решив спрятаться в комнате королевы. Король повернулся к публике и грозно поднял руку, чтобы усилить звучавшую в заключительном двустишии угрозу:
Быть так.
Безумству знатного не должно блуждать
без стражи.
Затем он отступил на заднюю сцену, и занавес закрылся.
Акт 3, сцена 2 – сыграна.
Акт 3, сцена 3 – сыграна.
Акт 3, сцена 4… И вновь занавес на задней сцене закрылся, на сей раз оставив короля коленопреклоненным у епископского кресла в своих тщетных молитвах. Тотчас же на главной сцене появились королева и Полоний в комнате королевы.
Мистер Боуз, сгорбившись в своей будочке на краю задней сцены, слог за слогом следил за репликами едва видимых ему актеров. Наказ Полония «быть построже», зов Гамлета впустить его, шуршание занавеса на задней сцене, когда Полоний проскользнул с главной сцены, чтобы «спрятаться».
Ссора между Гамлетом и королевой набирала силу. Раздался возглас королевы:
– Эй, помогите!
С задней сцены эхом отозвался голос Полония:
– Помогите, эй!
Мистер Боуз, не отрывая глаз от текста, вздрогнул и замер. В зале раскатисто прогремел пистолетный выстрел.
