– Взгляни на цифры, – промычал Томас.
– Что? Цифры? Ты о чем вообще? – Митч перевел взгляд с офицера туда, куда смотрел взбудораженный Томас.
– Внимательней! – с приказным тоном сказал полицейский.
Митчелл промолчал в ответ, но все же решил оглядеть номера. Он пробежался глазами по каждой двери, что попала в его диапазон видимости. Все словно распалось, его глаза видели лишь цифры. А остальное будто бы не существовало для него сейчас.
– Это десятый этаж, – с недовольством сказал Митч.
Томас отрицал то, что видели его глаза. С каменным лицом мужчина направился к окнам. Квадратные и выбитые из красного дерева очи отеля находились рядом с лифтом. Мужчина в форме надеялся, что это лишь странная нумерация в гостинице и ожидал увидеть за окном заснеженную землю в паре метрах внизу. А вместо этого перед ним открылся вид на крыши зданий и домов с высоты птичьего полета.
– Митч, – мысли Томаса спутались.
– Значит, все-таки десятый, – зажевал губу Митчелл как жвачку. – Давай-ка спустимся.
Общее согласие они нашли быстро. Мужчины немедленно помчались к лестнице.
– Ты пинцет хоть нашел? – схватился за перила Митч.
– Да, он у меня, надо в холл.
Томас, пробегая этажи, не понял, как оказался под прицелом. Вмиг все словно остановилось. Его кровь превратилась в лед, а сердце ушло в пятки. Однако, как только глаза увидели владельца ружья, Том выдохнул с облегчением.
– Боже, вы в порядке? – Джамал опустил оружие и окрикнул спрятавшихся друзей.
Офицер подал знак рукой, что все в порядке. Следом за блондином вышел Митчелл.
– Мы слышали выстрелы. Это были вы? – Эдвин старался держать руку в одном неподвижном положении. Мужчина чуть прошел навстречу к Митчеллу и Томасу. Чем ближе писатель подходил, тем сильнее его глаза расплывались в удивлении. Взглядом Эд изучал измотанного офицера полиции. На нем не было и лица, словно Томас пережил пару атомных бомбардировок.
– Да, это я стрелял. Нужно срочно отсюда валить, – спустился по лестнице Томас и достал из кармана пинцет. – Держи, у Митча спирт. Бинтуем его и на хрен уходим.
Путь вниз оглушался громким топотом. В аккомпанемент ему выступал Томас. После некоторого допроса офицер все же поведал то, что произошло с ним и шатеном в номере.
– Все это похоже на какой-то кошмар, – пробубнила Майя и, сгорбившись, опустила руки.
– Любой кошмар кончается, – Эдвин вступил на пол холла и прямиком направился к ресепшену. – Покончим с этим и уходим отсюда.
Писатель физически и духовно приготовился к кустарной операции. Пинцет, виски, порошок и бинт лежали уже готовые на столе. Эдвин осматривал инструменты и чувствовал, как тошнота приливала к горлу. Писатель нехотя подкатился на кресле ближе к столу и положил руку на него.
– Не дергайся только! – с серьезным взглядом насторожил писателя Джамал и всучил в левую руку Эдвина бутылку. – Выпей.
Майя и Кейт отошли в сторону, дабы не смотреть на то, как из мяса писателя достают стекло. Митчелл же спокойно сел на ресепшен. Шатен вновь пытался утопить стресс в клубках сигаретного дыма.
– Ух! Давай уже, – писатель сделал несколько больших глотков. От алкоголя его лицо немного сморщилось.
Джамал пролил пару капель на пинцет, а затем протер куском стерильного бинта. Святой отец расширил пальцами рану и аккуратно проник в нее пинцетом. Железные щипцы устремились сквозь разорванную плоть за кусочками стекла. Эдвин, сморщившись от боли, напряг порезанную руку, чем помешал Джамалу.
