Ген Z. Без обязательств - страница 23

– Может, я хочу тебе понравиться?

– Ты родился человеком, не рассчитывай.

– О, это серьезное заявление! А кем стоило?

– Червяком.

– Тогда бы я тебе понравился?

– Тогда бы я тебя раздавила.

Маринин бывший заливисто рассмеялся.

– Очаровательно! – воскликнул он, и в его глазах Катя прочла то же самое. – Склонность к доминированию в женщине выглядит горячо.

– Исключительно в постели.

– Как быстро мы дошли до обсуждения своих кинков! Я Дима, и я вполне не против побыть в позиции сабмиссива.

– Я Катя, и я никогда не реагирую на стоп-слово.

– У, жестокая госпожа!

Катя искоса посмотрела на парня, шедшего рядом с ней. Он бойко отвечал на ее холодность, ничуть не теряясь, натыкаясь на грубость, хотя он по-прежнему создавал впечатление лощеного плейбоя – то есть, был типом мужчины, который Катя больше всего презирала. Что-то в них было мерзкое, животное. Типичный представитель их класса любил женщин, как волк любил мясо, его галантность оплачивалась в горизонтальной плоскости, и мало чего общего было между ним и принцем на белом коне, которого продолжали ждать, чтобы закрыть навязанный Disney гештальт. Катя вдоволь насмотрелась на таких преувеличенно обходительных мужчин в стиле old money среди маминых знакомых и относилась к ним с подозрением.

– Значит, Екатерина, да? Настолько же великая, как германская принцесса? – Дима уже заметил, что они шли не в сторону метро, а курсировали вдоль главного здания. Он списал это на собственную харизму, и его хорошее настроение просто расцвело.

– Нет, величественней. В отличие от германской принцессы, увидев красивого парня, я смогу сказать ему «нет».

– То есть я в твоем вкусе?

– Кто вообще говорил о тебе? У тебя слишком высокая самооценка.

– Куда мы идем?

– Никуда, – отрезала Катя. – Я просто жду, пока ты отвалишься от моей подошвы.

Дима хмыкнул. Он не был ни подкаблучником, ни терпилой и оскорблений не спускал, но он также был неконфликтным человеком и никогда не велся на подначивания. А Катя целенаправленно выводила его из себя. Она снова и снова язвила, стараясь избавиться от него, отпугнуть, и каким-то образом он оказался втянут в словесную перепалку. Но его можно было простить. Дима, с того самого момента как вышел из дома, переживал опьяняющую экзальтацию, которую приносит с собой приближение весны, и ему нужно было немного прибиться к земле на случай, если он все-таки встретится с Мариной.

Правда в том, что он не особо высоко ценил женщин. Всех, кто находился по отношению к нему в радиусе десяти лет, Дима находил вульгарными, избалованными, приземленными. Он не видел в них отголоска воздушного образа Лауры, не чувствовал в них и страстной красоты Кармен, и душу его они ничуть не бередили. Разнузданные, пошлые, кокетливые, они служили именно тем целям, на которые намекал их броский макияж и накаченные губы. Разве можно любить кого-то из таких клоунесс?

– Что ж, тогда ты замерзнешь.

– Сказал человек в расстегнутом пальто.

– Я всегда могу его застегнуть, а вот ты едва ли сможешь что-то поделать со своей тонкой курткой.

Дима был прав. Катя уже начала замерзать: кожаные осенние перчатки плохо грели, да и ее сапоги были явно куда менее теплыми, чем его мартинсы. Одежда ее не предусматривала долго прогулки.

– Здесь недалеко есть кафе, – вспомнил Дима. – Если ты собираешься еще вернуться в университет, то можем пойти посидеть там.

– С чего бы мне с тобой куда-то идти?