– А! Что!? – вскочил он с дивана.
Преодолевая дремоту, он вышел в прихожую и поднял трубку:
– Алло?
– Ты что там, спишь что ли? Открывай! – прозвенел голос Оксаны.
Ох, чёрт, он совсем забыл, она же говорила, что придёт сегодня!
– Привет! Заходите! – ответил он и нажал кнопку.
Он наскоро поправил плед на диване и убрал ботинки в сторону от порога. Чёрт! Ну и срач! Он словно впервые увидел всё убожество своего холостяцкого жилища.
Требовательно залился звонок на входной двери.
Кое как причесавшись, Гендальев надел очки и открыл дверь.
– Привет, Оксана, заходите. Извините, у меня бессонница была, два часа назад пришёл с работы и спать завалился, ну и… в общем, бардак у меня полный, – он деланно рассмеялся и внимательно осмотрел спутника сестры.
Высокий, широкоплечий, хмурый, пучок рыжих усов, в лучших традициях старой моды, стриженные под машинку, рыжие же волосы на голове и руки, что кувалды.
– Здрасте, – сказал Гендальев.
Спутник Оксаны протянул руку:
– Александр, – сказал он басом. – Предлагаю сразу на «ты».
– А, да, конечно. Оксана, – он обнял сестру.
– Ну ладно, ладно, прям соскучился, разнежился. Знаем мы, что у тебя бардак, все свои. Давай, чайник ставь. Мы пироги принесли.
– О! Отлично, сейчас.
Он суетливо ринулся на кухню.
Сестра со своим женихом тем временем разулись и осмотрели комнату.
– Да уж, работать вроде начал и хернёй заниматься перестал, спасибо армии, а вот свиньёй как был, так и остался, – констатировала Оксана.
– Ничего, – пробасил в ответ Александр. – Я в его возрасте таким же был.
– Хорошо, что мы познакомились, когда тот твой возраст закончился, – подвела итог Оксана и прошла на кухню.
Спутник, подхватив пакеты с едой, поспешил за ней.
Гендальев суматошно убирал со стола. Чего здесь только не было: обёртки от шоколадок, грязные тарелки, крошки, кружки. Он убрал всё в раковину и отыскал в серванте три чистые чашки.
– Ладно, не суетись, – говорит Оксана, – я тебя знаю как облупленного, а Саша вот, только что мне признался, что таким же был в твоём возрасте. Правда, Саша?
– Именно так, – подтвердил Саша, доставая руками-кувалдами угощение из пакетов.
– Да как же, – запротестовал Виктор. – Ты ведь предупредила вчера, я должен был подготовиться, это же не обычный день, чёрт, а!
Рука-кувалда мягко опустилась на его плечо.
– Эй, Виктор, прекращай, – глубокий бас нёс в себе покой и умиротворённость. Он посмотрел в чёрные глаза жениха сестры и подумал, что, наверное, так же вёл себя когда-то Григорий Распутин, перед тем как поиметь свою очередную «прихожанку».
«Прекрощай, милоя, скидовай понтолоны».
Похоже, у меня проблемы с головой начинаются, рассеяно подумал Гендальев, садясь на табуретку. Какой ещё Распутин?
Он неожиданно вспомнил про Соню и машинально достал мобильник.
Оксана нарезала ягодный пирог и уложила на тарелку пирожки с мясом.
– Ну что, как дела с Соней Щёчкиной? – неожиданно спросила она.
Виктор обомлел. Он никогда не рассказывал о своей личной жизни.
– А откуда ты знаешь? – спросил он.
Сестра усмехнулась:
– Ты, наверное, забыл, кто договаривался насчёт твоего трудоустройства. Думаешь у меня недостаток в знакомствах?
– Агентурная сеть хочешь сказать? Ты же говорила, что я сам по себе?
– А разве нет, Витя? Я, видишь ли, просто знаю больше, чем ты думаешь, но, тем не менее, я ведь не вмешиваюсь в твою жизнь. Я просто спросила, не хочешь – не говори.
Александр руки-кувалды делал вид, что вообще ничего не слышит, в два прикуса он проглотил пирожок с мясом и положил в чистую чашку пакетик с чаем.
