25 сентября 1941-го полк Маргелова получил порядковый номер 218-й, а стрелковая дивизия, в которую он входил – 80-й.
В сентябре дивизия была прижата к Финскому заливу в районе Петергофа и отошла в район Ораниенбаума…
Адъютантом командира 218-го полка служил Григорий Бабочкин. «Перед лавиной танков и самолётов ополченцы оказались безоружными. Надежда на новенькие пушки не оправдалась – в зарядных ящиках не оказалось ни единого снаряда», – запишет с его слов корреспондент.
Зато о своём командире он говорит с душевной теплотой: «Навряд ли кому-то из нашего полка удалось бы уцелеть, не имей мы такого командира, как Маргелов. В безнадёжных, казалось бы, ситуациях, а было их немало и на Дороге жизни, и на Ораниенбаумском пятачке, сохранял хладнокровие и находил решение. От полка осталась горсточка, но и она стала силой, достаточной, чтобы вырваться из окружения, укрыться в лесах и болотах, где мобилизоваться для сопротивления, а затем и наступления. Уж этот жизнью солдата дорожил. ‹…›
Дорожил он чужими жизнями. Не сидел бы я сейчас с вами, если бы в крутые моменты не только я заслонил Маргелова от пуль и осколков снаряда, но и он меня».
Супруга Бабочкина, Полина Степановна, тоже служила в 218-м. Её рассказ о командире звучит не менее трогательно: «Помню, во время бомбёжки подскочил на коне к нам, девчатам, плёткой размахивает, гонит в укрытие, кричит: „Не допущу, чтобы вы стали пушечным мясом“. Раненых на этот раз выносили мужчины. Однажды в лютый мороз стою по колено в снегу в карауле и вижу две приближающиеся тени. Вскинула винтовку, щёлкнула затвором: „Стой, кто идёт?“ Молчание. Изготовилась к выстрелу. И тут голос Маргелова: „Свои“. А рядом с ним мой благоверный. Вошёл комполка в палатку, начальник санчасти – навытяжку, а Маргелов ему такой разгон учинил, что девчонку на часах поставил, приказал занять пост самому».
«Сложная обстановка на подступах к Ленинграду потребовала от командования оборонявших город войск создания специальных частей, способных выполнять тактические задачи в интересах фронта, – рассказывают сыновья В.С. Маргелова. – Одной из таких частей стал 1-й Особый лыжный полк моряков Краснознамённого Балтийского флота, командиром которого назначили майора Маргелова…
Первый лыжный полк моряков был сформирован в основном из добровольцев – моряков береговой обороны и других вспомогательных служб КБФ, направленных для сформирования различных десантных отрядов. Формирование полка проходило в начале ноября 1941 года в Кронштадте, здесь же в состав полка влились недавние защитники острова Ханко. Моряков переодели в ватные брюки, сапоги, ватные бушлаты тёмно-зелёного цвета с одной красной звёздочкой на левом рукаве. Им выдали лыжи и шерстяные вязаные подшлемники-шапочки. Переписали адреса их родственников и каждого в отдельности сфотографировали.
При переодевании возникли проблемы: переодеваться в „пехоту“ моряки категорически не хотели. Недовольство нарастало, грозя перерасти в прямое неповиновение приказу».
На построении полка после команды «Смирно!» он внимательно рассмотрел всех моряков, обратив внимание на множество хмурых лиц, и, как всегда, не растерялся…
– Здорово, клёшники! – поприветствовал командир бойцов и сам еле сдержался от смеха.
На одном из них «поверх ватных брюк были натянуты флотские клёши, напуском свисавшие из-за голенищ сапог. Из-под расстёгнутого бушлата на фоне тельняшки торчал наган и свисали ленточки от спрятанной бескозырки. Поверх масхалата – ремень и торчащие из-под него гранаты, а за голенищами сапог – финский нож».
