Дезмонд внимательно посмотрел на карту.
– Так в чем загадка?
– Загадка в том, что с ними стало потом.
Дезмонд промолчал, ожидая продолжения.
– Сорок пять тысяч лет назад они находились на передовом рубеже человеческого прогресса, опережали других на световые годы. Но когда в Австралию в 1606 году приплыли голландцы, потомки первопроходцев влачили примитивную жизнь охотников-собирателей. Они даже не удосужились изобрести сельское хозяйство или письменность. Вот тебе первый вопрос, Дезмонд. Что с ними приключилось?
* * *
Сидя в фургоне на обочине Сэнд-Хилл-роуд, Коннер следил за показаниями датчика частоты пульса. За последние несколько минут пульс успокоился.
– Что это было?
Доктор Парк оторвался от экрана лэптопа.
– Полагаю, мы наблюдали психологическую реакцию пациента на возвращение воспоминаний.
– Значит, он теперь все вспомнил?
Парк вскинул руки.
– Не знаю.
– Почему?
– Ну-у, во-первых, я этим никогда раньше не занимался. Я слежу за его энцефалограммой. Он определенно находится в РБС.
– РБС?
– В режиме быстрого сна. Это такой период сна, когда проявляется картина альфа- и бета-волн мозга, а также идет десинхронизация…
– Не надо читать мне лекции о мозговой активности. Лучше скажите, что с ним происходит.
– РБС – уникальное состояние сна. Организм фактически парализован. Человеку снятся яркие, образные сны. Мы запоминаем только те сны, которые нам снились в этот период.
– Вы хотите сказать, что его память восстанавливается – наподобие сна, который он потом запоминает?
– Таково мое предположение. Возможно, имплантат стимулирует сновидения – так мозгу удобнее вернуть себе память. Процесс ему хорошо знаком.
– Значит, можно определить и момент, когда воспоминание закончилось?
– Гипотетически – да. Если мы увидим перемену в картине мозговых волн, можно уверенно предположить, что память прокрутилась обратно.
– Отлично. Сообщите мне, когда появится заставка.
Чтобы выяснить, что вспомнил брат, его придется накачать медикаментами и допросить. Оставалось лишь надеяться, что ключ к обнаружению «Rendition» действительно спрятан в его памяти.
В окно Коннер заметил два бронетранспортера, движущихся по Сэнд-Хилл-роуд в сторону Стэнфорда и Пало-Альто. Минуту спустя проехала колонна машин с тремя «хаммерами» во главе. Из-за брезентовых тентов выглядывали солдаты, между коленей – автоматические винтовки.
Отказ интернета возымел именно тот эффект, на который рассчитывал Коннер, – полный хаос. Это позволяло выиграть время.
Пейтон прищурилась от яркого света фонаря на шлеме, заслонилась ладонью.
В тесную рубку вошел «морской котик». Его губы шевелились, но канал связи не воспроизводил звук.
Лин поднесла руку к шлему, переключила канал и что-то ответила. Пейтон тоже переключилась на первый канал.
– …только что передали, – послышался обрывок фразы.
– Хорошо, – ответила Лин.
– Будем осматривать еще одну каюту?
– Нет. Опечатайте все как положено и приготовьтесь к отходу. На сегодня хватит.
Лин обернулась и показала Пейтон четыре пальца. Пейтон вернулась на четвертый канал.
– Продолжим?
Дочь взглянула на покрытое морщинами лицо матери.
– В чем назначение твоего собственного «Зеркала»? «Кроличьей норы»?
– В двух словах трудно сказать…
– От нее кто-нибудь пострадает?
Лин скорчила предосудительную мину.
– Нет. Это не так работает.
– А как?
– «Кроличья нора» заставит нас переосмыслить представления обо всем на свете.
