– Да меня угостили очень вкусным тортом, – невпопад ответил Альберт.
– Понятно, – сказала недалекая Клара и не стала задавать лишних вопросов. – Ну, проходи же в квартиру.
– Это неправда! – раздался детский голосок их шестилетнего сына Питера. – Тортик с молочком поставили для домового, а папа съел! Я смотрел в глазок и все видел! – и малыш громко заревел.
– Да заткнись ты! – заорал на мальчишку Альберт, хватая в охапку бьющегося в истерике сынишку. – Чего стоишь? Успокой свое отродье! – крикнул Альберт своей ничего не понимающей супруге.
– Ах, отродье, ты говоришь?! – вдруг проснулась Клара и с кулаками бросилась на мужа. – Это твое отродье тоже! Весь в тебя!
В ответ на такую наглость Альберт отвесил супруге звонкую пощечину и, хлопнув дверью, скрылся в гостиной. Клара зарыдала, ушла в спальню и закрылась на ключ, а маленький зачинщик скандала, устало побрел в детскую. Он уже не плакал. Ему просто было жалко, что папа с мамой поссорились, а у домового украли торт и молочко. Тяжело вздохнув, Питер лег в свою кроватку в виде кораблика и стал жаловаться своему любимому фиолетовому мишке.
Когда все затихло, неожиданно открылась дверь Лориной квартиры, и на пороге появилась хозяйка в своем любимом засаленном зеленом халате. Разумеется, она видела и слышала эту упоительную скандальную сцену между супругами.
– Что же, – вызывающе сказала старая скандалистка, – значит, у нас завелись домовые? Интересно. А это что за вещица? – спросила Лора, увидев у двери соседней квартиры пустую глиняную мисочку и маленький поднос. – Ничего, симпатичные. Надеюсь, домовой не обидится, если я все это заберу себе? А вообще-то пора вызывать полицию и наводить здесь порядок. Не дом, а какой-то балаган! – пламенно закончила свою речь Лора и, прихватив мисочку с подносом, скрылась за дверью своей квартиры.
Наконец-то пришло твое время, Лора. Мир рад за тебя! Теперь ты сможешь развернуться и показать, на что ты способна!
Небезызвестный начальник местного муниципалитета Джеральд сидел в своем душном кабинете и скучал. Была пятница, и посетители не приходили, потому что все любители свежего воздуха уже давно отпросились с работы и ринулись на свои загородные участки, чтобы провести выходные в маленьких уютных домах и насладиться общением с весенней природой. Те, которым повезло немного больше в этой несправедливой жизни, поехали не в скромные деревянные хижины, а в прекрасно отстроенные кирпичные дома, некоторые из которых напоминали средневековые замки, окруженные высоким забором. Там было все, кроме крепостного рва, который бы навсегда отрезал дорогу любопытным, желающим посмотреть, что делается за высокими стенами. К тому же ходили слухи, что ходить туда опасно в принципе, потому, что обладатели дворцов были еще и животноводами-самоучками и разводили на отвоеванных у природы территориях диких зверей, включая тигров, бурых медведей, змей и крокодилов.
Джеральд тяжело вздохнул, потому что понимал, что даже если сегодня не будет ни одного посетителя, ему все равно придется сидеть до восьми вечера и, естественно, в столь позднее время он не поедет в свой маленький загородный домик, который он всю жизнь мечтал немного расширить, провести коммуникации и построить бассейн. В общем, – «чтобы все было как у людей», – любил повторять Джеральд. Правда, он никогда не уточнял, каких именно людей он имел в виду.
