Геометрия случайностей - страница 9

Разговор с будущим свёкром отрезвил Клару и окунул в поджидающую её повестку дня. Как же хорошо она знала всю изнанку таких праздников со всеми доскональными подробностями! Ведь где-то в недрах своей души Клара понимала, но, вероятно, боялась признаться самой себе, насколько ей было чуждо всё это мраморное веселье! Уже несколько лет праздничные дни проходили для Клары в одном и том же обществе и были схожи своим привычным набором условностей, любезностей и преследуемых на них целей. Как себя вести, какие действия предпринимать, с кем и о чём говорить, какие связи наладить – всё было известно заранее. Изображать и лицемерить для гостей таких мероприятий было культурой поведения, средством общения – что, стоит отметить, не только устраивало их публику, но, судя по всему, и доставляло ей удовольствие. Свежий ветер в направлении новизны и непредсказуемости встречался таким обществом неодобрением, даже порицанием, но именно он этим утром забурлил в Кларе эмоциональным всплеском и был сегодня так для неё важен и ей необходим.

Состояние полного отрицания поглощало Клару настолько сильно, что она уже больше не могла его принимать, отвлекаться на постороннее или попросту не замечать, как на протяжении последних нескольких лет, – слепо, вяло, жертвенно и так бессмысленно. Она вдруг почувствовала, как фальшиво, как безвкусно и печально жила всё это время. Предстоящая вечеринка, перевод на высокую должность, пресса, люди со взглядом наживы и лицемерия, это общество власти, расчёта и нужных знакомств, заурядно-предсказуемые дни без йоты творчества и искусства – это был её случайный мир, где она уже так надолго задержалась и который медленно уничтожал затихающую песнь её живой лирической сущности.

Не находя спокойствия, Клара словно львица в клетке металась по квартире в попытке собрать себя в одно целое и перебороть эмоции. Сегодня, даже собрав всю силу воли, ей не удавалось закончить ни одно начатое занятие – будь то скудный завтрак, уборка разбросанного по всей комнате стекла или просто глаженье платья. В эти минуты гармония не обитала ни в одном углу её квартиры. Клара больше не мыслила себе то, что можно было сделать дома, что бы её как-то отвлекло от шторма внезапных чувств и противоречий – собственная квартира словно вторила и бубнила прежние мотивы повседневной монотонности, служа отражением и напоминанием её старого образа жизни. Позвони ещё кто-нибудь из её окружения с поздравлениями, она, вероятнее всего, пустилась бы крушить всё вокруг. Оставаться в такой обстановке становилось невыносимо – Клара, казалось, была не согласна со всем и повсюду натыкалась на свои будоражащие изнутри эмоции и полное отрицание окружающего её в эти минуты мира. Она наспех оделась, взяла сумочку, с решительностью окинула взором свой привычный быт в надежде, что прогулка как-то изменит её состояние и душевный сумбур, и стремительно выскочила из дома в неизвестном для себя направлении. Наверное, впервые за всю свою жизнь Клара выбежала из дома на грани исступлённости, не только не зная, куда идти, но даже нисколько не беспокоясь об этом.

Детство Клары прошло в семье врача и швеи в небольшом городке Красноярской области. В их семье не было большой нужды, однако родители проводили много времени на работе, а в оставшееся время всё внимание в основном уделялось младшему брату Клары, который рос непослушным и проблемным ребёнком, поэтому на её долю выпала участь воспитывать саму себя и распоряжаться такой свободой по своему усмотрению. С тех самых пор Клара начала открыто проявлять независимость, самостоятельность и ответственность. Она росла мирным и достаточно робким ребёнком с большой любознательностью в изучении мира. В школе Клара была из тех учениц, которых не нужно было ни к чему мотивировать или поощрять – порою могла с усердием терпеливо сидеть за книгами до глубокой ночи, пока полностью не изучит тему или не разберётся в каком-то вопросе, даже если это не входило в рамки школьной программы (однако последнее применялось лишь к предметам, которые затрагивали в ней живой интерес). Тем не менее переходный возраст всё же выявил никак не проявленные ранее качества характера Клары. На протяжении двух лет средней школы к всеобщему удивлению и беспокойству семьи она демонстрировала свой мятежный дух, изрядно испортив свой школьный годовой табель. В этот период Клара без зазрения совести довольно часто прогуливала уроки, до сумерек гуляла с подругами, читала множество романов, но ничего из школьной программы и в целом проявляла к учёбе намного меньший интерес, если не сказать полное равнодушие. Даже для любимых занятий музыкой наступил недолгий перерыв. Родители Клары, настолько привыкшие к её самостоятельности и примерному поведению, спохватились лишь на втором году её разгильдяйского мятежа, и отец сразу же перевёл дочь в специализированную гимназию, где качество образования значительно отличалось от прежней школы. Со сменой образовательного учреждения переходный период переосмыслений и протеста закончился, и она вновь с упоением погрузилась в учёбу. К тому же на новом месте учиться стало намного интереснее. Уже в старших классах Клара начала подрабатывать по вечерам нянечкой и заниматься репетиторством по музыке, языкам, истории и некоторым другим предметам.