– Чувствую? – удивленно переспросила женщина.
Поняв всю глубину глупости собственного вопроса, он поморщился и прижал ее к себе.
– Я имею ввиду твое самочувствие.
– А, ты об этом. Все нормально, не волнуйся за меня. Ты сам-то как? Держишься?
– Да, любимая. Я держусь.
– Хорошо. Это очень хорошо. Ты у меня сильный. Я знаю, что ты со всем справишься. А как там моя девочка? Как Иона?
Мужчина отстранился, пряча от жены взгляд.
– Она еще с нами, – ответил он, – она в храме. За ней присматривает настоятельница.
– Удивительно, – ответила женщина, – теперь ее больше не волнует ее происхождение? А почему ты не с ней?
– Я пришел проверить, как ты. Мне кажется, что ты изведешь себя… Ты уж прости мне мою…
Она не дала ему закончить фразу, приложив палец к его губам и улыбнувшись.
– Я в порядке. Ты должен быть с ней.
– Хорошо, я сейчас же отправлюсь в храм…
– Нет, Тим пойдет туда. А ты, пожалуйста, сходи к леснику и возьми у него жимолость. Мне нужно сварить зелье.
– Зелье? Сейчас? Что за зелье?
– Оно придаст мне сил. Пожалуйста. Мне очень нужно, – сказала женщина.
– Хорошо. Жимолость, так жимолость. Я сбегаю и вернусь. Не закрывай пожалуйста дверь, ладно? Я быстро.
Она снова устало улыбнулась и положила ладонь на его щеку, покрытую густой черной бородой с прожилками серебристой седины.
– Как мне с тобой повезло, – сказала она.
Он поцеловал ее руку и выбежал наружу. Стоило ему удалиться, улыбка исчезла с ее лица. Она прикрыла глаза, глубоко вдохнула, после чего взглянула на стоявшего у окна молодого человека.
– Жимолость значит? – спросил он, улыбнувшись, – у лесника ее никогда не было.
– Это теперь неважно. Главное, что его не будет около получаса. Этого времени нам хватит.
Она собрала растрепанные спутавшиеся волосы на затылке и затянула их в тугой хвост.
– Решила значит, – сказал Тим.
– А тут и решать нечего. Просто нужно было все обдумать.
Он подошел к матери и заключил ее правую руку в свои ладони.
– Я сам пойду, – сказал он, – ты не должна…
– Еще как должна. И мы оба знаем, что тебе нельзя. Ты останешься тут и позаботишься об Игоре.
– Нет, мам, это ты должна остаться и заботиться о нем. Он ведь не мой муж, а твой, в конце концов.
– Это не обсуждается, понял? Когда я уйду, вам придется покинуть это место.
– Это понятно.
– И, скорее всего, вы нигде не сможете надолго задерживаться. Придется постоянно бежать. Он не справится сам, так что, мне нужно, чтобы ты присмотрел за ним, пока я не вернусь.
– Хочешь сделать меня его нянькой? – улыбнувшись, спросил молодой человек.
– Хочу, чтобы ты помог мне.
Тим покачал головой и снова подошел к окну. Болото было на все том же положенном ему месте.
– Мне все же кажется, что это плохая идея, – сказал он, – я должен сам пойти туда.
Мать подошла к нему и нежно обняла его сзади, положив подбородок на его могучее плечо.
– Ты не расслышал ту часть, в которой я сказала, что это не обсуждается? – она положила руки на его плечи и развернула лицом к себе, – у нас мало времени. Ты должен пойти в храм и принести сюда Иону. Постарайся, чтобы тебя никто не видел, иначе вам двоим не дадут спокойно уйти из города.
– Настоятельница и так все знает. Наше время тут сочтено, – ответил Тим.
– На счет нее не волнуйся. Она будет держать свой длинный язык за зубами. Я о других служителях. Они не должны ничего понять. Давай, поторопись. У тебя не больше пятнадцати минут. Я пока все приготовлю.
