– Девочки, какой рецепт мне дали! Как капусту квасить по—новому.
– Какая капуста – май месяц на дворе! – удивилась Лидия Ивановна.
– Все равно! У тебя всегда есть бумага и ручка – дай на минутку! В трехлитровую банку три ложки соли, три столовые ложки уксуса, три чайные ложки сахарного песку…
– И все это шуровать целый час? – не выдержала Людмила Григорьевна.
– С ума сошла! Ненормальная! Ты же только что из больницы! Какой уксус?!
– Не дам тебе никакой бумаги! – улыбнулась бывшая учительница. – Чтоб ты от моей бумаги потом померла?
– Ты чего, бумаги жалко?
– Ты посмотри на себя в зеркало – какой тебе уксус!
– А я очень капусту люблю, – встряла Людмила Григорьевна, – особенно свежий салат, а уж голубцы—то!..
– Тьфу на вас! – Нина Михайловна как будто обиделась и пошла к себе.
Неловкую паузу решила заполнить Екатерина Федоровна и вылепила:
– Лучше с голоду помирать, чем от цирроза печени. Вон – Владимир Иваныч то умер!
– Так Владимир Иванычу то 86 лет было, а мне 62! – крикнула Нина Михайловна, махая рукой вслед.
– Сколько? Сколько? Это ж во сколько ты Петьку родила, если ему в День Победы 45 стукнуло?
– Так то Петька! А то я!
– Что-то именинницы не видать… – заметила Людмила Григорьевна и, не дождавшись ни от кого реакции, пошла доваривать уху.
Наступил обед.
Полуденное солнце непривычно ярко осветило город и нагрело любимое место пенсионеров, недавно покрашенную скамейку около первой парадной девятиэтажного дома. Сразу после обеда на лавочке снова начала закипать жизнь.
– Слушай, Катя, – сказала Лидия Ивановна, отложив в сторону новую книжку с кроссвордами, – расскажи, как погуляли вчера? Ты же у сестры была.
– Ой, бабоньки, это ж с ума сойти можно! Они же надумали занавески новые повесить, перед гостями-то пофарсить надо! Так Серафима то с подругой три часа эти занавески вешали. Так ведь обе-то – во! Одна ка-а-ак встала на скамейку, так ножки—то и подломились! Верка ее поймала – чуть плечо не вывихнула!
– А что, стремянки у них нет?
– Есть стремянка, да что толку – разве она их выдержит! Пока сражались с занавесками, чуть пирог не подгорел!
– Как же они в такой духоте занавески вешали, если духовка была зажжена? – спросила Людмила Григорьевна.
– А они «Фанту» пили. Зацепят одно колечко – выпьют стакан, еще колечко – еще стакан!
– И как они за три часа не лопнули…
– Туалет—то рядом с кухней – долго ли умеючи!
– Да, это дело быстрое, это не занавески вешать! – усмехнулась Людмила Григорьевна, и все дружно рассмеялись.
Екатерина Федоровна первой заметила приближение еще одной знакомой – Натальи Николаевны, в прошлом работавшей продавщицей. Работавшей продавщицей и в настоящем.
– Гляньте, девоньки, идет Наташка в тюрбане!
– Наталья, ты уж не в мусульманки ли подалась? – удивилась Лидия Ивановна. – Даже внешне стала на Зарину похожа.
– Какая еще Зарина? – возмутилась Наталья Николаевна, поправляя яркий тюрбан на голове.
– Ну которая во втором ларьке на фруктах сидит!
– Да ты что – Зарина вон какая красавица! – встряла Людмила Григорьевна. – Мой Вовка на нее уж так заглядывался, пока я ему не показала ее мужа.
– Глупости, девочки… Как вам моя новая юбка?
– Салям! – дружно отреагировали все на вопрос подруги и рассмеялись.
– Какая новая? – не успокаивалась Людмила Григорьевна. – Ты же ее на 8 Марта надевала.
– Ходила тут перед нами, пальто распахнувши, и хвасталась новой юбкой, – подтвердила Екатерина Федоровна.
